Русские и нерусские учёные: мифы и реальность

В 1921 году швейцарский физик В. Паули написал для «Математической энциклопедии» статью «Принцип относительности», где он выделяет работы трёх авторов — Лоренца, Пуанкаре и Эйнштейна. Паули писал: «В работе Пуанкаре были заполнены формальные пробелы, оставшиеся у Лоренца. Принцип относительности был им высказан в качестве всеобщего и строгого положения», а роль работы Эйнштейна состояла в том, что она давала изложение совершенно нового и глубокого понимания всей проблемы» (выделено мной — В. Б.).

Что касается знаменитого соотношения между массой и энергией, то Пуанкаре ещё в 1900 году пришёл к результатам, из которых непосредственно следовало это соотношение для электромагнитного излучения.

В 1954 году вышел второй том «Истории теорий эфира и электричества» Э. Уиттекера, один из разделов которого назывался «Теория относительности Пуанкаре и Лоренца». Против издания этой книги выступал давний большой друг Эйнштейна Макс Борн(краткую биографию Макса Борна можно прочитать в сборнике С. А. Фридмана «Евреи — лауреаты Нобелевской премии», М., «До-граф», 2000 г.).

Но сам Борн писал: «…Специальная теория относительности была открытием, в конечном счёте не одного человека. Работа Эйнштейна была тем последним решающем элементом в фундаменте, заложенном Лоренцем, Пуанкаре и другими, на котором могло держаться здание, воздвигнутое затем Минковским» (выделено мной — В. Б.).

Пуанкаре же, по мнению Эйнштейна, «несмотря на остроумие своих построений, слабо понимал ситуацию в физике» (Б. Г. Кузнецов).

В своё время много усилий приложил великий русский математик Л. С. Понтрягин к изданию книг А. Пуанкаре. Он писал: «Дело в том, что в работах Пуанкаре ещё задолго до Эйнштейна высказаны основные положения теории относительности… Между тем сионистские круги упорно стремятся представить Эйнштейна единственным создателем теории относительности. Это несправедливо» (выделено мной — В. Б.).

Основные допущения торы Эйнштейна

«Слово «тора» на иврите означает «учение», «теория», «концепция». Например, можно сказать «тора Эйнштейна», то есть «теория Эйнштейна». Но если слово не переводится и пишется с заглавной буквы (Тора), то это означает, что речь идёт об исходящем от Бога знании» («Энциклопедия для детей. Религии мира»).

Исходящие от человека знания содержались в сентябрьской (1905 года) статье Эйнштейна и в части постановки задачи о теории, удовлетворяющей принципу относительности, совпадали с работами Лоренца и Пуанкаре. «Разница состояла лишь в том, что Лоренц указывает источник такой постановки — одно из ранних выступлений Пуанкаре по этому вопросу, а Эйнштейн даёт обоснование принципа относительности без всякой ссылки на первоисточник»- (Б. Г. Кузнецов, выделено мной — В. Б.).

Геометрическая иллюстрация (по замечанию В. Ф. Журавлёва) теории относительности была дана в работах немецкого математика Минковского (1907 год, доклад «Принцип относительности»), но он ни в одной своей статье не отметил выдающихся результатов Пуанкаре в развитии математического аппарата теории относительности и не упомянул предложенную Пуанкаре идею четырехмерного представления этой теории. В то же время в ряде вопросов Пуанкаре здесь опередил и Минковского.

«Пуанкаре не мог не знать о попытках немецких авторов представить развитие Эйнштейном и Минковским пространственно-временного аспекта теории Лоренца, как создание новой Физической теории. Но, видимо, такие притязания немецкой науки представлялись ему настолько необоснованными, что он не считал нужным делать специальные заявления по этому поводу» (там же).

Поведение же Лоренца выглядело «весьма странным потворствованием развернувшейся тогда кампании, тенденциозно приписывающей одному Эйнштейну результаты коллективного труда нескольких выдающихся учёных… (там же). Может быть, это было связано с тем, что Лоренц разрешил использовать своё имя для организации частного фонда со сбором в него пожертвований? «Это мероприятие, не имеющее прецедента, говорит о появлении тогда в околонаучной среде весьма деловых людей, организаторским действиям которых не сумел противостоять великий учёный» (там же — выделено мной — В. Б.)

И ещё одна интересная деталь — в 1912 году Лоренц оставил специально созданную для него кафедру теоретической физики, передав её Паулю Эренфесту (самому близкому Эйнштейну европейскому физику, общение с которым у него продолжалось двадцать лет).