Русские и пруссаки. История Семилетней войны

Русская легкая кавалерия сосредоточилась между тет-де-поном и Юденбергом, а также у северного склона горы Шпитцберг. И, наконец, по течению Хюнера (или Хюнерфлюсса — Куриного ручья) располагались аванпосты.

Фридрих II перешел Одер у Лебуса по пяти мостам. Затем, не желая атаковать русских по фронту, он совершил обходной маневр их восточного крыла. Этот маневр оказался чрезвычайно тяжелым, так как пришлось пробиваться через лес и болота да еще тащить за собой большие пушки, взятые в Кюстрине. 11 августа в два часа основная масса его войск заняла позиции между высотами Треттина и прудами Бишофзе. На холмах король поставил батареи и выслал аванпосты к Хюнерфлюссу.

Салтыков уже понял, что Фридрих II выйдет к деревне Кунерсдорф, то есть прямо на тылы союзников, и скомандовал общий поворот кругом для всех войск. Повторялась ситуация Цорндорфа — фланги менялись местами.

Все то время, пока прусские войска были на марше, то есть с 11 часов дня и часть следующей ночи, Салтыков мог заниматься укреплением своей позиции. Пушки крупного калибра он переместил на южную сторону. Юденберг ощетинился тремя большими батареями, одна из которых могла простреливать мосты у Франкфурта и Щетнова. Вторая, направленная на юг, держала под прицелом склоны холмов. Огромная батарея была установлена на господствующей высоте Большой Шпитцберг, а рядом с нею еще одна. На холме Мюльберг расположились две батареи и звездообразный редут для обстрела Малого Шпитцберга и Хюнерфлюсса. Все эти батареи соединялись куртинами[184], с которых могла вести огонь и пехота, и полковая артиллерия. У подножия холмов были вырыты волчьи ямы против кавалерийских атак. Таким образом, все три холма представляли собой цитадель с замкнутой круговой обороной, где роль бастионов играли большие батареи. Теперь Салтыков не беспокоился ни о Юденберге, который неприятель мог атаковать, лишь имея за спиной ручей, ни о северном склоне, где уже и раньше были укрепления, не говоря о болотах, делавших его неприступным.

Он перевел на Юденберг австрийскую пехоту, а корпус Вильбуа на плато Большого Шпитцберга. Все кавалерийские полки были сосредоточены у подножия холмов.

В течение всего дня 11 августа Фридрих II мог предполагать, что Салтыков, угрожаемый неприятельской позицией между Треттином и Бишофзе, ночью отступит или по франкфуртским мостам, или же по дороге на Кроссен. Однако ничего подобного не произошло, и ему пришлось готовиться к завтрашней битве.

Предполагалось начать ее двойной атакой: Финка и Шорлемера со стороны Треттина и самого короля от Бишофзе. В половине третьего ночи Фридрих начал движение и перешел Хюнерфлюсс. Это не обеспокоило Салтыкова, подумавшего, что дело идет об обычной разведке. На рассвете Лауд он зажег Кунерсдорф, дабы затруднить проход между его прудами.

В 9 часов утра две прусские батареи открыли огонь с высот Треттина, а остальные заняли Малый Шпитцберг и берега кунерсдорфских прудов, так что Мюльберг оказался «в кольце прусских батарей словно при регулярной осаде»[185]. В 10 часов стали разворачиваться прусская пехота и кавалерия. Король построил пехоту в четыре линии; его кавалерия состояла из четырех дивизий: принца Вюртембергского, Зейдлица, Платена и Шорлемера. Как видно из «Ордера-де-баталии», составленного прусским генеральным штабом в 1860 г., Фридрих не надеялся на войска Веделя, столь часто битые русской армией, и распределил их по всей другим дивизиям, прежде всего своим собственным.

Салтыков, внимательно следивший за всеми передвижениями пруссаков, понял, что Мюльберг будет подвергнут ожесточенному штурму и удержать его не удастся. Он занялся усилением Большого Шпитцберга и перевел туда австрийские полки, а к оврагам Кунгрунд и Лаудонгрунд подтянул кавалерию. На Юденберг были подняты австрийские гусары, которых он поставил между двумя русскими линиями.

В 11 часов прусский авангард спустился со своей позиции и под командою генерал-майора Юнг-Шенкендорфа, поддержанный огнем 60 пушек, атаковал Мюльберг. Этой атаке благоприятствовало и то, что при прохождении оврага Бекергрунд русские ядра не достигали пруссаков. Пехота князя Голицына, и без того смущенная молчанием своей артиллерии, увидела вдруг прямо перед собой и с обоих флангов атакующего неприятеля. В единое мгновение гренадерский полк был отброшен к северным болотам. Четыре мушкетерских полка, развернувшись направо и налево, пытались атаковать нападающих. Сюда же поспешил и сам Фридрих, чтобы поддержать свой авангард. Привезенные им пушки были поставлены на позицию и стали осыпать картечью эти мушкетерские полки и также сбросили их к болотистой пустоши Эльз-Буш.