Русские и пруссаки. История Семилетней войны

«Граф Салтыков, приняв все меры к производству этих опытов, не согласился только с тем, чтобы на них участвовали нижние чины, предусматривая „худые следствия“ от „пересказа присутствовавшего при том солдатства“, которое должно быть воспитано „в безмолвном послушании, а отнюдь повода и случая к рассуждениям о подобных делах им не подавать“. Конференция не противоречила этому, но приказала только, чтобы г.г. офицеры всех родов оружия, присутствовавшие на опытах, после оных „рядовым при всех случаях толковать и внушать старались для вкоренения в них большей на новую артиллерию надежды, и что оная действительно в их собственную пользу и по своему действию, конечно, превосходнее неприятельской, — под опасением за неисполнением им строгого взыскания“»[255].

Испытания состоялись в Мариенвердере 8-11 января 1760 г., после чего в Петербург был отправлен отчет за подписями всех присутствовавших генералов со следующим заключением:

«Хотя новоизобретенная артиллерия пред старою натурально преимущества имела, когда трехфунтовая пушка с двенадцатифунтовым единорогом, да потому-ж и прочие орудия сравниваемы были: но как между тем искусство (опыт) минувших кампаний доказало, что как одна, так и другая артиллерия в своем роде нужна и полезна, следовательно, и впредь с успехом употребляема быть может, то в сем рассуждении, равно как и по долговременной привычке к прежней артиллерии не только артиллерийских нижних служителей, но в случае нужды и солдат, нижеподписавшиеся за полезно находят содержать при армии как прежние пушки и мортиры, так и новоизобретенные орудия»[256].

Полевая артиллерия была сформирована по бригадам из 30 пушек в каждой. Бригады разделялись на батареи весьма неравной силы, поскольку, например, принадлежавшие к первой линии имели до 24 орудий, во второй — до 18, а в третьей — только 5. Первая линия имела 68 орудий, то есть три четверти наличного состава, из них половина пушек, а половина гаубиц и единорогов[257]. Весь этот парк имел 11 различных калибров. Большие пушки стреляли на 1500 м, малые и полковые — до 800 м. Благодаря специальным войскам орудия хорошо охранялись и хорошо обслуживались. Прогресс русской артиллерии после начала войны вполне очевиден.

Однако постоянно не хватало офицеров. Пытались возместить эту недостачу путем обмена пленных с пруссаками. В Бютове между линиями аванпостов начались переговоры русских и немецких делегатов, продолжавшиеся с 10 июля до 12 октября. С той и с другой стороны приводили партии пленных и обменивали по принципу равного соответствия: чина и тяжести ран. Если у кого-либо пленников оказывалось больше, то их надо было выкупать по особому обменному тарифу. Генерал-аншеф стоил 3 тыс. солдат, или 15 тыс. флоринов; бригадир — 200 солдат, или 1 тыс. флоринов; полковник и подполковник соответственно — 130 чел. (650 флоринов) и 60 чел. (300 флоринов). Простой солдат оценивался всего в 5 флоринов. Для волонтеров цифра определялась не в людях, а только в деньгах: 1500 за принца, 800 за графа, 400 за барона, 200 за обыкновенного дворянина и 50 за простолюдина.

Также было решено, что в будущем пленных не только не будут принуждать к службе в неприятельской армии, но будут еще и выплачивать им полагавшееся по чину жалованье, возмещение которого отлагалось до особой договоренности между правительствами. Дезертиры не подлежали ни обмену, ни выдаче. Сроком действия этого картеля или правил обмена были положены шесть лет.