Русские и пруссаки. История Семилетней войны

Сделка состоялась. В мае король сообщает своему брату: «Вчера явился жид Сабатка. Через известное уже вам посредство я узнал, что в предстоящей кампании русские, как и в прошлом году, постараются привести 35 тыс. чел. к Лаудону, отрядят один корпус для осады Кольберга, и, судя по всему, главная их армия направляется к границам Силезии… Однако все сии операции начнутся лишь с появлением на полях травы…»[400] В июне король писал ему же: «Мне хотелось бы знать через известную вам особу о согласованном у русских с австрийцами плане сей кампании»[401]. На полях донесения генерала Гольца Фридрих отмечает: «Подождать до получения письма от Тотлебена»[402]. Тотлебен в равной степени уведомлял его и о делах дипломатических, например о переговорах с австрийцами[403]. Навряд ли «по чистой случайности», как говорит Фридрих, к нему попал «план, посланный Лаудоном на утверждение в Вену»[404]. Ещё 4 июня он ждёт в Кунцендорфе «писем от той особы, каковую мне нет надобности называть, дабы осведомиться о решениях обоих командующих (русского и австрийского. — А.Р.) и принять решение»[405]. Таких упоминаний в корреспонденции Фридриха не менее двух десятков[406], словно бы он уже вообще не принимает никаких решений, не дождавшись курьера от Тотлебена. Зато король вполне уверенно маневрировал и совершал марши. Некоторые из его генералов знали эту тайну, например Цитен[407]. Но всё кончилось, и 6 июля он пишет брату: «Тотлебен арестован, болтливость погубила его. Можете себе представить, насколько это неуместно именно сейчас»[408].

В Петербурге Тотлебен и его сын были вновь допрошены. Расследование продолжалось до 1763 г. и завершилось смертным приговором, но Екатерина II сразу же заменила его изгнанием — не столь уж суровое наказание для человека, родившегося не в России и имевшего поместье в Померании. Более того, в 1769 г. императрица помиловала Тотлебена и снова приняла его на русскую службу. Покоритель Берлина скончался в 1773 г. в Варшаве в чине генерал-лейтенанта.

В июне 1761 г., сразу же после ареста Тотлебена, на место командующего лёгкими силами был назначен генерал Берг, которого г-н Масловский считает несравненно превосходящим своего предшественника. Он был более дисциплинирован и выказывал менее всяческих причуд, обладая истинной отвагой и большей энергией. Румянцев получил в его лице весьма ценного соратника.

12 июля адмирал Полянский, отплывший из русских балтийских портов, прибыл на данцигский рейд, но, чтобы дойти оттуда до порта Рюгенвальде, ему из-за сильных противных ветров понадобилось целых двенадцать дней, хотя в спокойную погоду для этого нужно не более шестнадцати часов. 21 августа он высадил в Рюгенвальде десантные войска и осадную артиллерию, которые должны были следовать к Кольбергу сухим путём. Сам же адмирал появился перед этой крепостью 24-го с двумя десятками кораблей, чтобы прикрывать осаждающих. Полученная Румянцевым артиллерия состояла из 150 пушек и большого количества снарядов. Кроме того, были доставлены две инженерные роты с двадцатью тремя инженерами. Командовал осадными работами генерал Демолин.

В тот же день адмирал Полянский отправил на разведку укреплений крепости со стороны моря три вооружённые шлюпки, которые были встречены пушечными выстрелами. На следующий день их сменил 54-пушечный корабль «Варахил», но огонь береговых батарей усилился, и против них вступили в действие бомбардирские галиоты, а потом и корабли «Архангел Рафаил», «Астрахань» и «Архангел Михаил». К вечеру на помощь Полянскому подошёл шведский адмирал Ипсиландер с шестью линейными кораблями и тремя фрегатами. Однако артиллерия эскадры могла обстреливать только сам Кольберг, но не прусский лагерь, защищённый городом. Поэтому брать его надо было сухопутными войсками, усиленными двумя тысячами моряков.