Русские и украинцы. Братья по вере и крови

Формально, исходя из интересов большой политики, правительство СССР считало русинов гражданами Чехословацкой республики. Но советские офицеры и пророссийски настроенные военнослужащие начали постепенно «украинизировать» русин.

Глава чехословацкой военной миссии в СССР полковник Г. Пика доносил в Лондон эмигрантскому чехословацкому правительству, что «…в отношении Подкарпатской Руси проявляется определенная тенденция или умыслы, пока еще не конкретизированные, а именно, определенные планы на присоединение Подкарпатской Руси к Украине».

По решению Политбюро ЦК ВКП(б) 4 сентября 1943 г. в рамках Народного комиссариата по иностранным делам (НКИД) были образованы «Комиссия по вопросам мирных договоров и послевоенного устройства» под руководством опытного советского дипломата М.М. Литвинова и «Комиссия по вопросам перемирия» под руководством маршала К.Е. Ворошилова.

Одним из важных вопросов, стоявших на повестке дня, было присоединение Подкарпатской Руси к СССР, а конкретно — к Украине.

Ну а что же творилось в это время в Закарпатье? Во-первых, царил голод. Если бы там были большевики и колхозы, «оранжевые» историки назвали бы происходившее голодомором. Вот оценка не недовольных русинов, а донесение в МВД начальника венгерской полиции города Мукачево. «В сообщении за апрель 1942 года он отметил большое число сочувствующих коммунистам, в основном неимущих украинцев и евреев. За ними ведется постоянно наблюдение и пофамильный учет, и в случае необходимости их можно будет обезвредить в течение нескольких часов. Затем перешел к будничной прозе. Население днями не получает хлеба, а когда он появляется, то его так мало, что на всех не хватает. Картофеля нет неделями, это наряду с отсутствием муки вызывает самое большое недовольство населения. Пекари не могли отчитаться за 10 вагонов муки и 10 из них арестовано…

В информации за июнь 1942 года он же сообщал, что в Мукачеве значительно раньше, чем по всей стране, снизили паек дневного хлеба на душу до 150 граммов, а с 20 мая — до 100 граммов, и при том условии, что 16 тыс. евреев вообще исключили из обеспечения. И на этот раз он писал об отсутствии картофеля и дороговизне вообще»[248].

В отчете МВД за ноябрь 1942 г. глава полиции Мукачева только и написал: «Обеспечение населения хлебом было неудовлетворительным».

«В ноябре население не получало никаких жиров, даже маргарина, нет и никакой надежды на улучшение обеспечения, на черном рынке 1 килограмм жира стоит 9—10 пенгё. Те, у кого нет денег, готовят обед на воде и соли. После событий в Африке и прорыва русских на Дону левые смелее говорят, что страны оси войну проиграли, и опять наступит рассвет их дня»[249].

Венгры не без оснований подозревали русинов в повсеместном саботаже. «Так, когда в сентябре 1942 года на военном предприятии, оружейном заводе Диошдьёра, произошло несколько взрывов, стали подозревать работавших там на сталелитейном заводе около 600 человек, как записано в документе, „не внушающих доверия с национальной точки зрения словаков, румын и русинов“. 11 сентября руководство завода уволило 17 русинов, „сговорившихся на саботаж“, 15 из них арестовала полиция завода, а двоих — полиция из Мишколца. Всех их местные власти просили интернировать и сослать вместе с семьями»[250].

В январе 1942 г. венгерским войскам в районе Ужгорода удалось схватить советских парашютистов. Их передали немцам.

С июня 1941 г. Будапешт резко увеличил финансирование карательных учреждений в Закарпатье. Так, «в 1941 году для полиции в Мукачеве и Воловце выделено 800 тысяч плюс 300 тысяч для дальнейшего расширения лагеря интернированных в Кипгтарче. В 1942 году сумма расходов на полицию только в Мукачеве и Воловце была увеличена до 1 200 тысяч плюс на лагерь в Кипгтарче доведена до 400 тысяч пенгё. Данные за 1943 год свидетельствуют, что мукачевская и воловецкая полиция обошлась в 1 100 тыс. пенгё. Всего на расширение лагеря в Кипгтарче израсходовано 1 900 тыс. пенгё. Это данные одного лагеря, а закарпатцев заключали и в другие, например как Варюлапош, превращали под тюрьмы школы и приспосабливали другие помещения. Вывозили закарпатцев и в лагеря гитлеровской Германии»[251].

В действующей армии венгры не доверяли русинам. Так, в 3-м армейском корпус в июле 1942 г. солдаты невенгерских национальностей сводились в отдельные роты и получали только винтовки. В других соединениях русин разоружали и переводили в рабочие роты. «Когда 43-й полк вышел у села Марки на фронт, у 30 русинов отняли оружие, дали лопаты и кирки и заставили под конвоем рыть окопы, а позднее перевели их в подносчики патронов к пулеметам»[252].

28 июля 1942 г. несколько десятков солдат 47-го венгерского полка в бою у Брянской Гуты перебежали на сторону советских партизан. Среди них были как русины, так и венгры. В составе соединения Сидора Ковпака они прошли по германским тылам до самых Карпат.