Русские князья при дворе ханов Золотой Орды

Единственной, на наш взгляд, подсказкой, которая каким-либо образом может локализовать владения упомянутых князей, могут быть данные княжеской антропонимики. В частности, А. Ф. Литвина и Ф. Б. Успенский обратили внимание на ряд случаев, когда имянаречение князя осуществлялось «не только и не столько по родству, сколько» по наследованию власти (иногда и после политического противника). «Так, Святополк Изяславич, по-видимому, унаследовал свое имя от Святополка Окаянного, врага своего родного деда. Отец Святополка Изяслав получил Турово-Пинское княжество, которое перед ним принадлежало Святополку Окаянному. Давая своему сыну имя Святополк, Изяслав, возможно, стремился подчеркнуть преемственный характер его прав на это княжество»[613]. Показательно для данного вопроса, что трое из четверых известных по русским источникам Святополков связаны с Турово-Пинской землей[614]. В династии Изяслава Ярославича (сына Ярослава Мудрого) часто встречается и имя Ярослав[615]. В этой связи можно сделать осторожное предположение, что представители Турово-Пинской династии около 1247 года предпочли оформить зависимые отношения с Батыем и отправились в его ставку. Примерно в это же время, около 1247 года, участие в столкновении литовцев с галицкими и волынскими князьями принимает пинский князь Михаил (предположительно — внук Святополка Юрьевича, что позволяет предполагать его имянаречение в честь деда — Святополк)[616]. Возможно, что кто-либо из упомянутых Плано Карпини князей (Ярослав или Святополк) носил крестильное имя Михаил. И до или после описанных в Галицко-Волынской летописи событий этот князь отправился в Орду за инвеститурой и сопровождавшими ее покровительством и военной силой. Показательно, что безымянные туровские и пинские князья упомянуты в Галицко-Волынской летописи под 1274 годом как князья, «находящиеся в воли татарской»[617].

Еще одного представителя Черниговской земли — новосильского князя Александра — называют летописи, описывая в 1326 году казнь Дмитрия Михайловича Тверского: «да князя Александра Новосилскаго, единаго дни на единомъ месте на реце, нарицаемеи Кондраклии»[618]. В Любецком синодике вслед за князем Александром поминают его сыновей: «кн[я]зя Александра Новосилскаго оубытого от татаръ за православную веру; кн[я]зя Симеона Александровича… кн[я]зя Сергия Александровича оубыеннаго от татаръ»[619].

Отчество Александра устанавливается по свидетельству синодика бывшего рязанского Свято-Духова монастыря, где поминаются «Андреян, Александр Семеновичи Новосильские»[620]. Но наибольшее внимание следует уделить его сыну Сергию, о котором говорится, что он тоже был убит «от татар». Для времени середины ХIV века известен князь Семен Новосильский — согласно записи синодика, брат Сергия. В частности, в духовной грамоте великого князя Московского Семена Ивановича 1353 года говорится: «Заберегъ, что есмь купил оу Семена оу Новосильског(о)»[621]. Р. А. Беспалов вполне справедливо относит покупку волости Заберег к периоду между 1340-м (когда Семен Иванович Гордый стал великим князем) и 1348 годом (когда Заберег впервые упоминается в качестве купли)[622]. Сергий в синодике упомянут после Семена, и вполне вероятно, что он был младшим сыном Александра Новосильского и владел княжеством после 1348 года. Соответственно и казнен он был в таком случае после 1348 года. Однако более вероятной представляется иная версия. Князь Сергий принял мученическую смерть вместе со своим отцом Александром Семеновичем Новосильским 15 сентября 1326 года. Именно так, казнив отца и сопровождавшего его сына, поступил Узбек в отношении Александра Михайловича Тверского и его сына Федора в 1339 году.