Русские крестьянские ремесла и промыслы

В начале 90‑х годов XIX века, когда русская пресса была полна стонами по поводу катастрофического роста народного пьянства, из 14 «передовых» стран Западной Европы и Америки Россия по потреблению спирта в 50‑градусном измерении занимала… середину шкалы, деля 7‑е – 8‑е места с цивилизованной Швейцарией (по 6 литров на душу населения в год), далеко отставая от Франции (8,64 л), Швеции (8,78 л), Германии (8,8 л), Нидерландов (8,9 л), Бельгии (9,52 л), Австро-Венгрии (13,4 л) и Дании (14 л) и лишь незначительно обгоняя США (5,71 л) и Норвегию (5,15 л). Вполне понятно, что по потреблению пива (5 л на душу) она была на предпоследнем месте, обгоняя лишь Италию, а по потреблению виноградного вина (3,8 л) была на 7‑м месте, тогда как в той же Италии население выпивало в год на душу 95 литров. Цифры выглядят сомнительными для тех, кто «точно» знает, что «Веселие Руси есть пити». Но вот специально исследовавший этот вопрос экономист пишет, что «…среднее количество потребляемого вина у нас значительно меньше, чем на Западе, проявление же народного пьянства в самых безобразных формах, к сожалению, превосходит все, что можно видеть там». Как же это получалось? А очень просто: в России пьют и закусывают, на Западе едят и запивают. Русский мужик, на голодный желудок выпив два стакана один за другим, чтобы быстрее разобрало, и «закусив» рукавом, валился под забор; а немец умнет фунта два копченого сала с соответствующим количеством хорошего хлеба, запьет это тремя стаканами шнапса – только морда покраснеет, – идет, слегка пошатываясь, мимо русского и плюется: «Тьфу, русски свинь!..» «Принимая в расчет все количество крепких напитков, начиная с виноградного вина и пива, – писал А. А. Фет, – мы не найдем, чтобы русский человек в общей сложности выпивал более немца или англичанина. Можно только упрекнуть его в способе выпивать свою долю. Если всякий, настойчиво пьющий постепенно превращается в коня, льва и, наконец, в свинью, то наши питухи нередко с такой быстротой проходят все метаморфозы, что наблюдатель не замечает двух первых превращений».

Мало того что до революции Россия по потреблению спирта отставала от самых передовых во всех отношениях стран Запада. В ней еще наблюдалось и сокращение этого потребления: в 1870‑х годах на душу приходилось ведро (12 литров) спирта в 40‑градусном измерении, в середине 80‑х годов оно снизилось до 0,67 ведра, а во второй половине 90‑х годов составляло от 0,50 до 0,53 ведра – те самые шесть литров в год.

Но это в целом по России. А мы ведь речь ведем о крестьянстве. Надо думать, что дикий и невежественный мужик и выпивал основную долю водки, а образованный горожанин только фиалки нюхал? Врач и политический деятель А. И. Шингарев в 1907 году опубликовал интереснейшую книгу «Вымирающая деревня. Опыт санитарно-экономического исследования двух селений Воронежской губернии». По его данным, душевое потребление водки здесь составляло всего 0,18 ведра в год – 2,2 литра. В 1899 году в Смоленской губернии на душу горожанина приходилось 2,34 литра водки, а крестьянина – 0,43; в Новгородской – 2,18 и 0,36 литра соответственно, в Псковской – 2,27 и 0,29 литра, в Самарской губернии горожанин выпивал 1,34 литра, а мужик – 0,34. Вот кто пил водку: чиновник, офицер, интеллигент, студент, купец, мещанин, рабочий, босяк – у кого был большой досуг и кому занятия позволяли быть выпившим. «Беззаветное пьянство, – писал Фет, – удел пролетариата, которому у нас не о чем думать». Крестьянину пить было просто некогда и нельзя: пахать, косить в самый зной от утренних до вечерних сумерек пьяному или с похмелья просто невозможно, а если, намерзшись в мороз на лесосеке или проболтавшись возле плотов в талой воде по пояс, он выпивал перед сном шкалик-другой, да хотя бы и «полдиковинки», так в этом греха нет.

Вижу, вижу недоверчивую ухмылку читателя: «А самогон?!» Э-э-х… За последние два с половиной десятка лет «Толковый словарь живого великорусского языка» В. И. Даля переиздан не два ли десятка раз. Я и сам издал два сокращенных однотомника. В каждой книжной лавке стоит Даль. Жалко денег? Так зайдите в ближайшую библиотеку. Откройте том на слове «Самъ». Даль все знал и поместил в свой словарь слово «Самогонъ»: «сиб. Добыча зверя погонею, преследованием самого охотника, лесника, на ногах или на лыжах (не собаками, не верхом)». А в знаменитом и подробнейшем «Энциклопедическом словаре» Брокгауза и Ефрона вообще такого популярнейшего ныне слова нет! Самогон появился в русской деревне в 1914 году, когда с началом германской войны был введен сухой закон, а ведь надо было и проводить уходящих на фронт мужиков, и помянуть павших за Веру, Царя и Отечество героев. А уж развернулось самогоноварение только в СССР: то ли водка стала не по карману, то ли пить стали непомерно…