Русские летописи и летописцы X–XIII вв.

Особо приближенным к Данилу в этот трудный период его княжеской карьеры был печатник Кирилл. Он в качестве специального княжеского посланника описывал в Бакоте грабительства «нечестивых бояр», а затем и принимал участие в походе Данила на Болоховскую землю. Выше уже говорилось, что М. С. Грушевский считал автором Галицкого летописца кого-то из служащих княжеской канцелярии, возможно близкого соратника печатника Кирилла. Видимо, не меньше оснований считать автором этой части летописи и самого печатника Кирилла.

В пользу такого вывода может свидетельствовать и тот факт, что именно этот Кирилл с помощью Данила Галицкого стал митрополитом киевским. Наверное, это было действительно так, поскольку около 1241 г. упоминания о печатнике Кирилле исчезают со страниц летописи, но зато, начиная примерно с 1242 г., появляются известия о митрополите Кирилле. Причем уже первое из них указывает, что он принадлежал к числу соратников Данила и находился при нем в Холме. Узнав о возможном нападении на Холм возвращавшихся из Венгрии татар, Данило, «затворивъ Холм» и взяв с собою «Кирила митрополита», ушел во Владимир к брату Васильку.

В 1246 г. (в Ипатьевской летописи 1251 г.) Кирилл отправляется к патриарху в Никею на рукоположение и по пути ведет переговоры с венгерским королем Белой IV о заключении его союза с Данилом Галицким. Длительное успешное служение Кирилла на киевской митрополичьей кафедре (до 1281 г.) говорит о незаурядности его личности, которая сформировалась еще в бытность его печатником и, по-видимому, летописцем Данила.

Заключительная часть Галицкого летописца укладывается в хронологические рамки 1245–1258 гг. Начинается известием о присылке к Данилу и Васильку посла от татарского военачальника Могучеева с напоминанием, что власть его в княжестве не утверждена Батыем, а завершается незаконченным обращением Данила к сыновьям Льву и Шварну. «Бысть же вѣсть Данилу, послаша Лва и Шварна вонь и Володимера река имъ: „Аще вы будете у мене, вамъ ездѣти в станы к нимъ, аже ли азъ буду…“».[719]

Одной из тем этой части Летописца являются непростые взаимоотношения Данила с монголо-татарами. Н. Ф. Котляр назвал ее повестью о борьбе Данила против ордынского ярма, но такое однозначное определение не вполне адекватно отражает содержание текста. Была, разумеется, и борьба, но началось все не ею, а выполнением воли Батыя. Пришлось Данилу ехать в ставку за ярлыком на княжение и испытать все унижения языческой обрядностью татар. Он столь прилежно исполнил все пожелания Батыя, что тот удовлетворенно воскликнул: «Ты уже нашь же Татарин».[720]

На Руси не осудили Данила за такое поведение, но болью оно отозвалось в русских душах. Летописец с горечью записал: «О злее зла честь Татарськая! Данилови Романовичю, князю бывшу велику, обладавшу Рускою землею, Кыевомъ и Володимеромъ, и Галичемъ… нынѣ сѣдить на колѣну и холопомъ называется».[721] Когда Данило вернулся из ставки Батыя, то встретили его с радостью и с плачем. «И бысть плачь о бѣдѣ его и болшая же бѣ радость о здравии его».[722]

Покорность Данила в конечном итоге обернулась добром для Галичины и Волыни. В продолжение почти десяти лет татары не досаждали этим землям своими разорительными походами. Данило смог за это время укрепить свое положение и даже принять от папы римского королевскую корону. На первое предложение Данило якобы ответил отказом на том основании, что без помощи папы ему не справиться с татарами, которые могут из-за этого пойти войной на его землю. Однако после заверений папы Иннокентия IV и польских князей Болеслава и Семовита, что они дадут помощь «противу погынымъ», а также уговоров матери, Данило согласился принять королевскую корону. «Онъ же вѣнѣць от Бога прия, от церкве Святыхъ Апостолъ, и от стола святаго Петра, и от отца своего папы Некѣнтия».[723] В продолжении статьи говорится, что этот торжественный акт произошел в городе Дорогочине, во время похода Данила на войну против ятвягов.

Еще одной причиной, которая, судя по не совсем четкому сообщению летописи, удерживала Данила от папских благодеяний, было недоброжелательное отношение католиков к православной вере. Папа Инокентий IV устранил это раздражение Данила тем, что проклял всех тех, кто «хулящимъ вѣру Грѣцкую правоверную» и пообещал собрать Церковный собор «о воединении церькви». Данило не смог убедиться в искренности намерений папы Инокентия, поскольку тот вскоре (1254 г.) скончался. Его же наследника папу Александра IV Данило со своими проблемами и вовсе не интересовал.

После дорогочинской коронации, которая состоялась, вероятно, осенью 1253 г., Данило именуется в летописи королем. Так его называют и иностранные источники.

Перед этим событием Данило женил-таки своего сына Льва на дочери Белы IV Констанции, что явилось фактически закреплением мирного соглашения между Галицко-Волынским княжеством и Венгрией. Еще раньше Данило наладил дружественные отношения с Конрадом Мазовецким, а также нанес несколько ощутимых поражений литовцам и ятвягам, тревожившим своими набегами русские земли.