Русские на службе у Вермахта

После долгих перипетий, Борис Алексеевич Смысловский вместе с 1-й Русской национальной армией, командующим которой он все еще являлся, оказался за границей нейтрального государства. Теперь судьба бывшего генерала немецких вооруженных сил и его подчиненных находилась полностью в руках властей княжества Лихтенштейн.

Судьба 1-РНА и ее командования решалась на переговорах правительства Лихтенштейна со Смысловским в пограничной таверне «У льва» («Wirhschaft zum L"uwen»). В этих переговорах участвовали со стороны Лихтенштейна глава правительства доктор Йозеф Хоооп, председатель правительства доктор Алоиз Вогт, а также начальник корпуса безопасности в стране Йозеф Брунхарт. По их итогам, власти этой страны согласились предоставить военнослужащим 1-й РНА убежище от советских властей в виде интернирования.

Прежде чем все интернированные военнослужащие были размещены в местах временного проживания, школах и гостиницах, они были вынуждены сдать все свое снаряжение и оружие. И такового, согласно историческим свидетельствам, у офицеров и рядовых армии Бориса Смысловского было немало: «… «слысловцы» сдали 10 машин, в том числе несколько грузовых и бронетранспортер, 1 мотоцикл, 17 велосипедов, 6 лошадей с повозками, 235 винтовок разной модификации, 14 карабинов, 9 автоматов (немецкого и советского производства), 42 пулемета MG-42, 72 пистолетов и револьверов, 1 саблю, 8 противогазов, 6 касок, 23 ручные гранаты, знамя и боеприпасы различного калибра».⁹⁰ Заботу о новых «военнопленных» взял на себя лихтенштейский Красный крест. Спустя некоторое время, Хольмстон-Смысловский направил письмо Князю Францу Иосифу Второму с просьбой предоставить политическое убежище всем его людям.

Но власти этого государства тянули с ответом. Пребывание русских в немецкой форме, принимавших участие в еще не окончившейся войне на стороне нацистской Германии, создавало немалые проблемы для Лихтенштейна. Вскоре эти проблемы дали о себе знать в полной мере. «В конце июня 1945 г. князь Франц-Иосиф II поручил правительству скорее вывести русских из страны, так как в противном случае имелись опасения, что против граждан Лихтенштейна, находящихся в советской зоне оккупации, могут последовать репрессии. Подобный шаг был оправдан, поскольку государство уже стало подвергаться политическому давлению со стороны союзников».⁹¹ Вскоре в Лихтенштейне появилась советская комиссия по репатриации. Позиция советских представителей была проста: «По словам Н. В. Новикова (участник группы по репатриации советских граждан. Прим. автора.), Советский Союз рассматривал военнопленных, которые были привлечены Германией к военной службе, как невиновных и обещал им предоставить «полную амнистию». Те же, кто вызывал недоверие и не желал возвращаться, должны были быть репатриированы, в том числе и с помощью силы, если возникнет в том необходимость».⁹²

Первая встреча «смысловцев» с советской репатриационной комиссией состоялась 16 августа 1945 года в городской ратуше столицы Лихтенштейна – Вадуца. На этой встрече генерал Смысловский сознательно отказался говорить с советскими представителями на русском языке. Обязанности переводчика при нем исполнял русский эмигрант барон Эдуард фон Фальц-Фейн. Советские представители начали вести среди репатриированных русских жесткую пропаганду. «Они убеждали их, что в СССР им будет предоставлена полная амнистия, никаких уголовных дел на них заводить не станут, в том числе и на тех, кто воевал против Советского Союза в Вермахте, исключая, однако, лиц, участвовавших в военных преступлениях».⁹³

Пропаганда и лживые обещания советских посланников растрогала многих «смысловцев». Некоторые из людей, пересекших границу Лихтенштейна вместе с генералом Смысловским, пожелали скорее вернуться назад, на «родину». Всего о своем желании вернуться в СССР заявило 200 человек из числа репатриированных.⁹⁴ Как выяснилось позже, эти люди, поверив большевикам, совершили страшную ошибку. Всех репатриированных из Лихтенштейна солдат и офицеров Смысловского советские спецслужбы расстреляли на территории Венгрии в 1946 году.⁹⁵ Сам генерал, стараясь объяснить поведение своих бывших подчиненных, поверивших советским «благодетелям», вспоминал позже: «… причины этого разнообразны и непросты: многие подпали под едва ли не гипнотическое воздействие от появления тех, от кого еще недавно зависела их судьба, кто-то подумал, что «чему быть, того не миновать» и решился ускорить ход событий, третьи поверили в амнистию, а четвертых погубила тоска и ностальгия по дому…»⁹⁶

Что же касается самого Смысловского, то вскоре бывший генерал Вермахта покинул Лихтенштейн. Случилось это 1 октября 1947 года. На руках у Смысловского было несколько виз: В Аргентину, в Швейцарию, в Португалию и Испанию. Генерал мог выбрать одну из трех европейских стран, но выбор его пал на Аргентину. «… ситуация на континенте была неспокойная, и не желая еще раз испытывать судьбу, генерал решил отплыть на корабле в Латинскую Америку».⁹⁷