Русские на снегу: судьба человека на фоне исторической метели

Сегодня легко говорить о том, как же стал возможен сталинский террор. Дикая вакханалия насилия, от прямого участия в котором Бог меня миловал. Но все же входил комсомольцем с винтовкой в руках в дом раскулачиваемого крестьянина, защищал и укреплял сталинский режим, впрочем и Россию тоже в годы Великой Отечественной и в качестве боевого летчика, и в качестве комиссара с красной звездой на рукаве гимнастерки. Да, бывали сомнения. Но, видимо, жили во мне, человеке сугубо мирном, и воспоминания о диких обидах и беззакониях, которым подвергались мои предки. А уж направить эти чувства в нужное русло — дело техники. Ведь, вроде бы, стоял в одних рядах с такими же обиженными: сыном сапожника — Сталиным, сыном слесаря — Ворошиловым. Да, сегодня многие усмехнутся. Но нельзя судить об историческом мироощущении с позиций сегодняшнего дня. История не переигрывается. Давайте выучим же уроки, что особенно полезно для людей, находящихся у власти. Хорошо бы не задним числом.

В памятном для России 1861 году семья Пановых прибыла в казачью станицу Приморско-Ахтарскую. В очередной раз российское крестьянство не получило не земли, ни воли. Что из себя представляла Приморско-Ахтарская во второй половине 19-го столетия? Из истории известно, что именно к этим обрывистым глинистым берегам приставали торговые корабли древних эллинов. В обмен на ткани, легкие вина, стекло и керамику пронырливые древнегреческие купцы нагружали полные суда великолепнейшей рыбой: копчеными и вялеными осетрами, белугами, севрюгами, таранью, рыбцом, шамаей, судаком, чебаком, карпом… Рыбы было столько, что не требовалось даже особых усилий для ее ловли. Думаю, что и афинский стратег Перикл впивался зубами в нежный, тающий во рту балык, приготовленный из азовского осетра. Впрочем и на моей памяти греков, промышлявших торговлей, в Приморско-Ахтарской было очень много. А до прихода русских войск и казаков на месте станицы стояла турецкая крепость Ахтар-Бахтар. Именно поэтому в просторечии Приморско-Ахтарская называлась Ахтарями. Станица состояла из прямых улиц, пересекающихся строго перпендикулярно. В смысле градостроения потемкинские генералы и казачьи атаманы не любили «изысков», застраивали станицы довольно просторными домами, сложенными из самодельного крупногабаритного кирпича — самана, который изготавливался в больших круглых ямах из глины, соломы и навоза. Саман месили лошади, увязая почти по брюхо, и вытаскивая ноги с громким чавканьем. Потом его формовали и сушили на солнце.

Стены клались на глиняном растворе. Хаты мазались глиной, белились. Крыши покрывались камышом. Камышом же, дымок которого очень ароматен, топили печи. Жилища получались простые и удобные. Строения, сложенные из такого незатейливого, экологически чистого материала как саман, стоят в Ахтарях по полторы сотни лет. Собственно Ахтари расположились на берегу залива, переходящего в лиман. По обе стороны от Ахтарей на сотни километров тянутся косы и лиманы — приазовские плави. Конечно, довольно однообразный пейзаж этот не радовал глаз моих предков, привыкших к лесам среднерусской равнины, но перспектив для жизни и деятельности здесь, все-таки, было больше.