Русские народные сказки

Долго ли, коротко ли – добрался он до большого, прекрасного города; в том городе царские теремы выстроены, в тех теремах сидит девица красоты неописанной. Увидала она в окно добра молодца; полюбились ей кудри черные, очи соколиные, брови соболиные, ухватки богатырские; зазвала к себе царевича, расспросила, куда и зачем идет. Он ей сказал, что ищет бабу-ягу, золотую ногу. «Ах, Иван-царевич, ведь я ее дочь; она теперь спит непробудным сном, залегла отдыхать на двенадцать суток». Вывела его из городу и показала дорогу. Иван-царевич пошел к бабе-яге, золотой ноге, застал ее сонную, ударил мечом и отрубил ей голову. Голова покатилась и промолвила: «Бей еще, Иван-царевич!» – «Богатырский удар и один хорош!» – отвечал царевич, воротился в терема к красной девице, сел с нею за столы дубовые, за скатерти браные.

Наелся-напился и стал ее спрашивать: «Есть ли в свете сильнее меня и краше тебя?» – «Ах, Иван-царевич, что я за красавица! Вот как за тридевять земель, в тридесятом царстве живет у царя-змея королевна, так та подлинно красота несказанная: она только ноги помыла, а я тою водою умылась!»

Иван-царевич взял красную девицу за белую руку, привел к тому месту, где канат висел, и подал знак Белому Полянину. Тот ухватился за канат и давай тянуть; тянул, тянул и вытащил царевича с красной девицей. «Здравствуй, Белый Полянин! – сказал Иван-царевич – Вот тебе невеста; живи-веселись, ни о чем не крушись, а я в змеиное царство поеду». Сел на своего богатырского коня, попрощался с Белым Полянином и его невестою и поскакал за тридевять земель Долго ли, коротко ли, низко ли, высоко ли – скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается – приехал он в царство змеиное, убил царя-змея, освободил из неволи прекрасную королевну и женился на ней; после того воротился домой и стал с молодой женою жить-поживать да добра наживать.

Сивко-Бурко

Жил-был старик; у него было три сына, третий – тот, Иван-дурак, ничего не делал; только на печи в углу сидел, да сморкался. Отец стал умирать и говорит: «Дети, как я умру, вы каждый поочередно ходите на могилу ко мне спать по три ночи!» – и умер. Старика схоронили. Приходит ночь; надо большому брату ночевать на могиле, а ему – кое лень, кое боится, он и говорит малому брату: «Иван-дурак! Поди-ко к отцу на могилу, ночуй за меня. Ты ничего же не делаешь!» Иван-дурак собрался, пришел на могилу, лежит; в полночь вдруг могила расступилась, старик выходит и спрашивает: Кто тут? Ты, большой сын?» – «Нет, батюшко, я, Иван-дурак».

Старик узнал его и спрашивает: «Что ж большой сын не пришел?» – «А он меня послал, батюшко!»

– «Ну, твое счастье!» Старик свистнул-гайкнул богатырским посвистом: «Сивко-бурко вещий воронко!» Сивко бежит, только земля дрожит, из очей искры сыплются, из ноздрей дым столбом.

«Вот тебе, сын мой, добрый конь; а ты, конь, служи ему, как мне служил». Проговорил это старик, лег в могилу. Иван-дурак погладил, поласкал сивка и отпустил, сам домой пошел. Дома спрашивают братья: «Что, Иван-дурак, ладно ли ночевал?» – «Очень ладно, братья!» Другая ночь приходит.

Середний брат тоже не идет ночевать на могилу и говорит: «Иван-дурак, поди на могилу-то к Ж батюшку, ночуй и за меня». Иван-дурак, не говоря ни слова, собрался и покатил, пришел на могилу, лег, дожидается полночи. В полночь так же могила раскрылась, отец вышел, спрашивает: «Ты, середний сын?» – «Нет, – говорит Иван-дурак, – я же опять, батюшко!» Старик гайкнул богатырским голосом, свистнул молодецким посвистом: «Сивкобурко, вещий воронко!» Бурко бежит, только земля дрожит, из очей пламя пышет, а из ноздрей дым столбом. «Ну, бурко, как мне служил, так служи и сыну моему. Ступай теперь!» Бурко убежал; старик лег в могилу, а Иван-дурак пошел домой. Братья опять спрашивают: «Каково, Иван-дурак, ночевал?»