Русские народные сказки

Еруслан Лазаревич тотчас с коня соскочил, поднял молодого витязя, крепко обнял его и говорит:

— Вот как мы встретились, мой сын дорогой! А сколько тебе лет?

— Мне исполнилось семь лет, восьмой пошёл. Захотелось тебя разыскать. И вот как привелось встретиться.

«Как же так? — подумал Еруслан Лазаревич. — Гостил я в Девьем царстве всего одну неделю с небольшим, а сыну теперь уж восьмой год пошёл?»

Потом сказал:

— Поедем поскорее, сын, в Вахрамеево царство.

Сели на коней и поехали домой. Много было радости, когда Марфа Вахрамеевна и царь Вахрамей встретили богатырей. Устроил царь Вахрамей пир на весь мир. А когда отпировали, он сказал:

— Слушай, Еруслан Лазаревич, зять мой любезный, стал я стар, совсем одолели меня недуги да немощи. Становись на престол, а я на покое буду век доживать!

— Так-то оно так, — отвечал Еруслан Лазаревич, — по белу свету я наездился, с копьём долгомерным да с мечом-кладенцом натешился и царством править согласен. Только есть у меня забота: про отца с матерью ничего не знаю. Повидаться охота, а от царских дел недосуг туда ехать.

— О том тужить-горевать нечего, — Вахрамей говорит, — есть у тебя теперь замена. Еруслан Ерусланович съездит в Картаусово королевство, поклон отвезёт да в гости их к нам пригласит. — И вот заступил на престол Еруслан Лазаревич, а Еруслан Ерусланович уехал в Картаусово королевство.

Много ли, мало ли времени прошло, воротился Еруслан Ерусланович домой, а с ним приехали и родители Еруслана Лазаревича. На радости завели пир на весь мир. Я на том пиру был, мёд да пиво пил, обо всём этом узнал да и рассказал.

УМНЫЙ РАБОТНИК

У бедного старика было три сына.

Посылает отец старшего:

— Поди наймись в батраки, всё чего-нибудь заработаешь.

Пошёл старший сын в другую волость, а навстречу ему поп:

— Наймись, свет, ко мне, только, чур, уговор такой: коли хоть на день раньше срока уйдёшь — не видать тебе твоего заработка, ни копейки не дам.

Молодец перечить не стал и нанялся к попу на год. Будит поп работника до солнышка, работать заставляет дотемна, а кормит один раз в день не досыта.

От голода да от тяжёлой работы парень совсем отощал — насилу ноги волочит.

— Коли до срока жить — живому не быть, совсем изведусь.

Махнул рукой на заработок и с пустыми руками воротился домой.

А попу того и надо, чтобы работник до срока ушёл. Все тяжёлые работы справлены, и деньги целы.

На другой год пошёл средний брат в работники наниматься. И таким же манером, как и старший брат, полгода у попа мучился и тоже без копейки, чуть живой домой приплёлся.

На третий год настал черёд младшему брату в люди идти. Пошёл он прямо к тому попу, где старшие братья горе мыкали.

— Вот и хорошо, — обрадовался поп, — я как раз работника ищу. Рядись, платой не обижу, а уговор такой: до срока проживёшь — получай всё сполна, что ряжено; если раньше уйдёшь — пеняй на себя, копейки не заплачу.

— Ладно, — отвечает молодец.

И ударили по рукам.

На другое утро — ни свет ни заря — будит поп работника:

— Вставай, скорей запрягай, поедем за сеном на дальний покос.

Покуда работник коней запрягал, поп успел плотно позавтракать, а работнику попадья дала всего две вчерашние картофелины.

— Позавтракаешь в дороге, — видишь, батюшка торопится, сердится…

Поехали. Только миновали околицу, соскочил парень с саней и закричал:

— Постой, батюшка! Я верёвки забыл, сейчас сбегаю.

Поп коня придержал, бранится.

А работник прибежал, постучался:

— Ох, матушка, батюшка велел принести каравай белого хлеба да три пирога с рыбой.

Попадья припасы завернула, подала.

Молодец прихватил в сенях верёвки, воротился.

— Трогай, батюшка, верёвки принёс.

— Ладно, хоть недалеко отъехали, — ворчит поп.

Покуда до места добрались, сено укладывали да увязывали — времени прошло много.

Только к вечеру тронулись в обратный путь.

Поп с переднего воза кричит:

— Дорога ровная, без раскатов, я подремлю. А ты, парень, гляди, как доедем до развилки, надо влево держать.

После того завернулся с головой в тёплый дорожный тулуп и улёгся спать.

Работник пирогов наелся да белого хлеба, лежит на своём возу. Доехали до развилки, и направил молодец коней не влево, как поп наказывал, а вправо. Влез на воз, посмеивается: «Проучу долговолосого, попомнит меня».

Вёрст пятнадцать ещё отъехали. Тут поп проснулся, огляделся: видит, едут не туда, куда надо, заругался:

— Ох, будь ты неладен! Ведь говорил — держи влево. И о чём только ты думал, куда глядел?

— Как — куда глядел? Да ведь сам ты и кричал: «Держись правой руки!»

«Видно, я обмолвился», — подумал поп и говорит:

— Ну, делать нечего, надо кружным путём ехать. Тут вёрст через десять деревня будет, придётся переночевать. Время позднее, да и есть смертельно охота, прямо терпенья нет.

— А ты, батюшка, сенца попробуй, — работник говорит, — я вот так славно подкрепился, сыт-сытёхонек.

Поп надёргал травы что помягче, пожевал, пожевал, выплюнул:

— Нет, не по мне это кушанье.

Ехали ещё час ли, два ли — показалась деревня.

Привернули к самой богатой избе, к лавочнику.

— Ступай, — поп говорит, — просись ночевать, у меня от голода руки-ноги трясутся.

Работник постучался: