Русские народные сказки

— Лучше, чем здесь, мы строевого лесу не найдём. Давай деревья валить да летучий корабль строить.

— Поначалу надо выпить да закусить, а уж потом за дело приниматься, — отвечает средний брат.

И только успели братья присесть да котомки снять, как вдруг, будто из-под земли, вырос перед ними старый-престарый старик, чуть только на ногах держится:

— Покормите, добрые молодцы, меня, авось чем-нибудь пригожусь вам.

Братья засмеялись и в один голос отвечали:

— Проваливай, откуда пришёл! С пирогами мы и без тебя управимся.

Старик в ту же минуту скрылся, будто его и не бывало. А братья сладкой наливочки напились, пирогов наелись и повалились отдыхать.

Спали, спали, пробудились и принялись строевой лес валить да летучий корабль строить.

Сколько ни бились, сколько ни трудились, много лесу перепортили, а выстроить ничего не могли.

— Времени совсем мало осталось, возиться нам некогда, а то не успеем на царский пир, — говорит ставший брат.

Среднему брату работать и вовсе не хочется. Отвечает он:

— Напрасно только маялись. Слыханное ли дело, чтобы корабли летали! Пойдём пешком, ещё успеем в срок дойти.

Вскинули котомки и отправились в стольный город.

А в ту пору Иван Запечный просится у отца с матерью:

— Батюшка с матушкой, отпустите меня на царский пир!

Родители отговаривают:

— Лежи ты, Иван, на печи! Тебе ли на царский пир идти, как нету у тебя ни одёжи, ни обуть что, и сам ты весь в грязи да в золе!

А Иван своё твердит:

— Отпустите — пойду и не отпустите — пойду.

Мать с отцом рассердились, стали сына бранить:

— Ну поди, поди, посмеши добрых людей! Пусть царевна потешится, на тебя, на жениха, глядя!

Сунула ему мать в котомку краюшку чёрствого хлеба, налила в туесок[22] воды ключевой.

Иван слез с печи, взял котомку и, как был, в старых штанах да в старой рубахе, так и пошёл.

Соседи смеются:

— Глядите-ко, глядите, Иван Запечный свататься к царю пошёл!

А молодец шёл, шёл и дошёл до того места, где старшие братья летучий корабль строили. Сел на пенёк. И вдруг, откуда ни возьмись, словно гриб из земли вырос, стал перед ним старый-престарый старик — чуть только на ногах держится:

— Добрый человек, накорми, напои меня, старика, авось я тебе пригожусь.

— Рад бы я всей душой, дедушка, накормить, напоить тебя, да станешь ли ты пить-есть: ведь у меня только и есть, что чёрствый хлеб да вода, — проговорил Иван Запечный и стал снимать котомку.

— Спасибо, молодец, на ласковом слове! — сказал старик. — Доставай, что есть.

Иван той порой котомку развязал, глядит — и глазам не верит: что такое? Вместо чёрствой горбушки — мягкий пшеничный каравай, а вместо воды в туеске — мёд свежий, душистый. Глядит то на каравай да на мёд, то на старика взглянет, а старик усмехается:

— Угощай, молодец, гостя, да и себя не забывай.

Попили они, поели. Заговорил старик:

— Известно мне, куда ты путь держишь, и я тебе, чем могу, пособлю. Коли работы не боишься да за сном не гонишься, научу тебя, как летучий корабль построить.

Подал старик Ивану сумку:

— Тут есть всё, что нам понадобится. Пойдем, пора за дело приниматься, времени у нас совсем мало.

Выбрал старик в лесу три дерева:

— Вали эти деревья! Рассказать да показать я могу, а уж работать тебе одному придётся. Моё время ушло: худо руки гнутся и силы нет совсем.

Иван за дело принялся: три дня и три ночи рук не покладал и глаз не смыкал.

На исходе третьего дня старик говорит:

— Теперь отдохни, а я за отделку примусь.

Долго ли, коротко ли Иван спал-почивал, будит его старик:

— Вставай, добрый молодец, друг дорогой. Пора тебе в путь отправляться.

Открыл Иван глаза и видит: покачивается на якоре совсем готовый летучий корабль. Паруса на корабле шёлковые, мачты серебряные.

На прощание старик сказал:

— Всех, кого в пути-дороге настигнешь, зови себе в товарищи.

Поднялся Иван на корабль, и взвился корабль выше лесу стоячего, чуть пониже облака ходячего. Полетел добрый молодец на царский пир.

Летел близко ли, далёко ли, увидал внизу старика. Припал старик ухом к земле и лежит слушает.

— Чего ты, дедушка, слушаешь? — спрашивает Иван.

— Я — Слыхало и слушаю, собрались ли гости к царю на пир, — отвечает старик.

— Полетим со мной, Слыхало!

— Спасибо, а то я совсем притомился.

Летели долго ли, коротко ли, увидали внизу старика. Скачет старик по дороге на одной ноге, а другая нога у него подвязана.

— Чего ты, дедушка, скачешь на одной ноге? — спрашивает Иван.

— Иду на царский пир, а коли другую ногу отвяжу, так боюсь, что проскачу мимо города. Я ведь самый скорый Скороход на свете.

— Садись к нам на корабль!

Сел Скороход, и стало их трое.

Летят и видят: стоит внизу на дороге старик и целится из ружья, а нигде ни птицы, ни зверя не видать.

— В кого ты, дедушка, целишься?

— А вот за тридевять земель, в тридесятом царстве сидит на суку птица глухарь, так хочу того глухаря в подарок царю подстрелить, — отвечает старик. — Я ведь Стреляло.

Тут стал его Иван звать:

— Садись на корабль, полетим на царский пир.

— Вот спасибо! — отвечает старик. — Мне как раз туда и надо попасть.

Поднялся старик на корабль, и стало их четверо.