Русские народные сказки(Илл. Р. Белоусов)

— Рад бы принять, Иван-царевич, да мне жить остается немного. Вот как повыверну эти дубы с корнями, тотчас и смерть моя!

Пуще прежнего заплакал царевич и поехал все дальше да дальше. Подъезжает к Вертогору; стал его просить, а он в ответ:

— Рад бы принять тебя, Иван-царевич, да мне самому жить немного. Видишь, поставлен я горы ворочать; как справлюсь с этими последними, тут и смерть моя!

Залился Иван-царевич горькими слезами и поехал еще дальше. Долго-долго ехал; приезжает, наконец, к Солнцевой сестрице. Она его приняла к себе, поила-кормила, как за родным сыном ходила. Хорошо было жить царевичу, а все нет-нет, да взгрустнется, захочется узнать, что в родном дому делается. Взойдет, бывало, на высокую гору, посмотрит на свой дворец и видит, что все съедено, только стены остались! Вздохнет и заплачет. Раз этак посмотрел да поплакал — воротился, а Солнцева сестра спрашивает:

— Отчего ты, Иван-царевич, нынче заплаканный?

Он говорит:

— Ветром в глаза надуло.

В другой раз опять то же. Солнцева сестра взяла, да и запретила ветру дуть. И в третий раз воротился Иван-царевич заплаканный, да уж делать нечего — пришлось во всем признаться. И стал он просить Солнцеву сестру, чтоб отпустила его, добра молодца, на родину понаведаться. Она его не отпускает, а он все упрашивает: наконец упросил-таки. Отпустила его на родину понаведаться и дала ему на дорогу щетку, гребенку да два моложавых яблока: как бы ни был стар человек, а съест яблочко — вмиг помолодеет!

Приехал Иван-царевич к Вертогору, всего одна гора осталась. Он взял свою щетку и бросил во чисто поле: откуда ни взялись, вдруг выросли из земли высокие-высокие горы, верхушками в небо упираются; и сколько их тут, видимо-невидимо! Вертогор обрадовался и весело принялся за работу.

Долго ли, коротко ли — приехал Иван-царевич к Вертодубу, всего три дуба осталось. Он взял гребенку и кинул во чисто поле: откуда что — вдруг зашумели, поднялись из земли густые дубовые леса, дерево дерева толще! Вертодуб обрадовался, благодарствовал царевичу и пошел столетние дубы выворачивать.

Долго ли, коротко ли — приехал Иван-царевич к старухам, дал им по яблоку. Они скушали те яблоки и вдруг помолодели, словно никогда старухами не бывали. На радостях подарили они царевичу такой платочек: как махнешь платочком — станет позади целое озеро!

Приезжает Иван-царевич домой, сестра выбежала, встретила его, приголубила:

— Сядь, — говорит, — братец, поиграй на гуслях, а я пойду обед приготовлю.

Царевич сел и бренчит на гуслях. Выполз из норы мышонок и говорит ему человеческим голосом:

— Спасайся, царевич, беги скорее! Твоя сестра зубы точит.

Иван-царевич вышел из горницы, сел на коня и поскакал назад, а мышонок по струнам бегает: гусли бренчат, а сестра и не ведает, что братец ушел. Наточила зубы, бросилась в горницу, глядь — нет ни души, только мышонок в нору скользнул.

Разозлилась ведьма, так и скрипит зубами и пустилась в погоню.

Иван-царевич услыхал шум, оглянулся — вот-вот нагонит сестра, махнул платочком и стало голубое озеро. Пока ведьма переплыла озеро, Иван-царевич далеко уехал.

Понеслась она еще быстрее… Вот уж близко! Вертодуб угадал, что царевич от сестры спасается, и давай вырывать дубы да валить на дорогу. Целую гору накидал, нет ведьме проходу! Стала она путь прочищать, грызла, грызла, насилу продралась, а Иван-царевич уже далеко.

Бросилась догонять, гнала-гнала; еще немножко — и уйти нельзя! Вертогор увидал ведьму, ухватился за самую высокую гору и повернул ее как раз на дорогу, а на ту. гору поставил другую. Пока ведьма карабкалась да лезла, Иван-царевич ехал да ехал и далеко очутился.

Перебралась ведьма через горы и опять погналась за братом. Завидела его и кричит:

— Ну, теперь не уедешь от меня!

Вот близко, вот нагонит!

В то самое время подскакал Иван-царевич к теремам Солнцевой сестры и закричал:

— Солнце, солнце! Отвори оконце!

Солнцева сестра отворила окно, и царевич вскочил в него вместе с конем. Ведьма стала требовать, чтоб ей выдали брата головою:

— Пусть Иван-царевич идет со мной на весы, кто кого перевесит. Если я его перевешу, так я его съем, а если он перевесит, пусть меня убьет.

Пошли. Сперва сел на весы Иван-царевич, а потом и ведьма полезла. Только ступила ногой, как Ивана-царевича вверх подбросило, да с такою силою, что он прямо попал на небо к Солнцевой сестре в терема, а ведьма-змея ни с чем осталась.

БУРЕНУШКА

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь с царицею и была у них дочь Марья-царевна. А как умерла царица, то царь взял другую жену Ягишну. У Ягишны родилось три дочери: старшая об одном глазе, средняя — двоеглазая, а младшая — трехглазая. Мачеха невзлюбила Марью-царевну, одела ее в старое, затрапезное[16] платье, дала ей сухую краюшку хлеба и послала пасти коровушку-буренушку.