Русские отряды на французском и македонском фронтах (1916-1918 г.г.)

Кроме того, большинство людей 3-й бригады уже принимало участие в боевых операциях русского фронта, тогда как 1-я бригада состояла, главным образом, из свеженабранных, не получивших еще боевого крещения войск.

Таким различием состава и объясняется глубокая разница психологии обеих бригад, легшая в основу всех дальнейших событий.

Еще до революции были попытки, главным образом со стороны эмигрантов, вести революционную пропаганду среди русских войск, присланных во Францию. По вполне понятным причинам пропаганда против самодержавного режима сплошь да рядом совпадала с отрицанием войны. После падения старого строя лозунги против войны и зa немедленное разоружение остались живучими, особенно в тех частях отряда, которые по своим классовым и психологическим особенностям представляли наиболее благоприятную почву для восприятия и развития крайних идей, т. е. в 1-м полку 1-й бригады. Больший навык к массовым политическим выступлениям способствовал образованию в этом полку сплоченного ядра, которому удавалось навязывать свои руководящие идеи и остальной части 1-й бригады.

Основные антимилитаристические лозунги на практике разменивались на целый ряд конкретных, доступных пониманию массы требований, как то: немедленное возвращение в Россию, раздел экономических сумм, неподчинение командному составу, отказ от занятий и т. п.

3-я бригада проявила в момент переворота больше уравновешенности и здравого смысла; она приступила к использованию дарованных армии свобод для внутренней своей реорганизации, не выходя, однако, за пределы реальных условий данного момента.

Таковы были в общих чертах взаимоотношения обеих бригад в момент сведения их в одно целое путем образования единого отряда. К этому же моменту относится образование и начало деятельности отрядного комитета русских войск во Франции (1 июня[54]). Противоречия между обеими составными частями преобразованного отряда проявились с первых же дней совместной стоянки в лагере ля Куртин, сначала в форме мирных дискуссий на собраниях, специально устраивавшихся отрядным комитетом в целях выработки единой согласованной тактики всех частей отряда. Эти попытки отрядного комитета не дали желаемого результата; только что народившиеся организации не смогли предотвратить чрезмерного обострения существовавших разногласий, переходивших по временам в насильственные массовые выступления одной части против другой. После одного из таких выступлений, принявшего особенно резкую форму (во время демонстрации солдатами 1-й бригады был избит, между прочим, офицер 3-й бригады), отрядный комитет прибег, как к крайней мере, к созыву общего собрания (22 июня), на котором, однако, не только не удалось достигнуть какого бы то ни было соглашения, но наоборот – внутренний раскол принял явно непримиримый характер.

Ввиду отказа 1-й бригады подчиниться Временному правительству, во избежание грозившего вооруженного столкновения между обеими частями, отрядный комитет в своем заседании 23 июня, состоявшемся при участии представителя Временного правительства генерала Занкевича, принял решение о выводе верных Временному правительству частей из лагеря ля Куртин, что и было приведено в исполнение приказом от 24 июня.

Лояльная часть из обеих бригад в числе около 7000 человек была выведена в лагерь Фельтен, в 25 километрах от лагеря ля Куртин; оставшаяся же часть насчитывала около 9000 человек. Близость между лагерями не только, однако, мешала полному их изолированию друг от друга, но поддерживала и разжигала взаимное раздражение. В частности, раздражение лояльных частей поддерживалось тем фактом, что, в силу необходимости, им приходилось жить в тяжелых условиях бивачного расположения, тогда как куртинцы оставались в обстановке хорошо оборудованного лагеря. Под влиянием этого обстоятельства все чаще и настойчивее стали распространяться со стороны фельтенцев требования немедленного приведения куртинцев к повиновению Временному правительству.

В такой-то момент подоспели решительные приказы военного министра Керенского о принятии немедленных и энергичных мер к усмирению мятежников, по возможности без вмешательства французских властей.

После всестороннего обсуждения вопроса отрядным комитетом совместно с генералом Занкевичем и только что назначенным комиссаром Раппом из среды лояльных войск был выделен специальный отряд для приведения в исполнение приказа военного министра. Одновременно с этим куртинцам был послан ультиматум, предоставлявший им определенный срок для добровольного подчинения и сдачи оружия, после чего должна была быть применена вооруженная сила. Надо отметить, что отрядный комитет, как уже было сказано, участвовал в выработке указанных мер, практическое же их применение, само собой разумеется, было всецело предоставлено генералу Занкевичу и военному комиссару при русском отряде во Франции г-ну Раппу.