Русские отряды на Французском и Македонском фронтах. 1916–1918. Воспоминания

Однако сверх неприятеля явного союзников должна была беспокоить также мобилизованная греческая армия, которая, вследствие германофильства короля Константина, представляла для Держав Согласия постоянную опасность. Нерасположение короля Константина было направлено с особою силою против Франции: для него не могло быть тайною, что идея Салоникской операции поддерживалась с особой силой французским правительством, и не будь его настойчивости, войска, по настоянию лорда Китченера, весьма вероятно, были бы эвакуированы еще в начале 16-го года. Поэтому, воспользовавшись случаем допущения греками болгарских войск к занятию важного в военном отношении дефиле (у Рюпеля), Державы Согласия предъявили в Афинах ультиматуму, согласно которого греческая армия должна была быть демобилизована. 21 июня король Константин счел себя вынужденным подчиниться требованиям союзников. Греческая армия была демобилизована, а кабинет Скулудиса заменен кабинетом Займиса, который признавался Державами Согласия более способным обеспечить сохранение Грецией строгого нейтралитета. К тому же впоследствии, в сентябре 16-го года, в Салониках образовалось временное автономное правительство Венизелоса, склонное к сотрудничеству с Державами Согласия, и все военные элементы, остававшиеся верными политике короля Константина, были удалены из данного района. Конечно, все эти обстоятельства возбудили у короля Константина еще более сильное чувство затаенного недружелюбия к Державам Согласия. Но с внешней стороны вмешательство греческих войск на фронте наступления Македонской армии против болгар оказалось ликвидированным, и ничто уже не мешало ее наступлению, которое являлось необходимыми по условиям новой обстановки.

Известно, что в 1916 году, Россия, которая вела коалиционную войну, продолжала свою политику мощного содействия ее западным союзникам. В марте названного года, чтобы отвлечь внимание германского Верховного главнокомандования от Вердена, она повела свое наступление в районе Нарочь-Видзы, стоившее ей около ста тысяч человек убитыми и ранеными. В начале же июня началось так называемое «Брусиловское наступление» в районе Луцка и Ковеля.

Оно было предпринято вследствие необходимости прийти на помощь итальянской армии, оказавшейся в критическом положении в результате внезапного вторжения австрийцев в Италию со стороны Трентино.

Под влиянием русского наступления, широко разросшегося и охватившего весь юго-западный театр, вплоть до Буковины, возгорелись вновь с новой силой давно уже тянувшиеся переговоры Держав Согласия с Румынией о ее выступлении. Задерживающим обстоятельством являлось, однако, опасение Румынии в нападении на нее с тыла Болгарии, с которой Румыния не желала военных осложнений. Необходимо было, поэтому, связать болгарские войска и приковать их к какому-либо другому району, что всего успешнее могла, конечно, выполнить армия генерала Саррайля.

В этом смысле и даны были главнокомандующему Македонской армией руководящие директивы: «Accrocher l’armée bulgare à la frontière grecque et la mettre hors d’état d’exécuter une action sérieuse contre la Roumanie»[49].

Несмотря на свое звание главнокомандующего, генерал Саррайль никогда не был полным хозяином положения во вверенной ему армии, составленной из войсковых частей, принадлежавших пяти различным государствам. Ему приходилось считаться не только с характерами лиц, стоявших во главе этих войск, но еще и с различными оттенками той внешней политики, которые имелись в виду каждым из этих пяти государств. Англия, например, никогда не относилась с особым пылом к развитию военных действий в Македонии; еще менее она была склонна к подчинению своих войск иностранному командованию.

Сообразно этому и командующий британской армией генерал Мильн усиленно хлопотал о предоставлении его войскам отдельного участка на реке Струме, находившегося в стороне от важнейших операционных направлений. Генералу Саррайлю пришлось в этом уступить, и таким образом он лишался возможности свободного использования британских войск на иных направлениях. Так как, однако, сербская армия являлась, естественно, наиболее заинтересованной в скорейшем освобождении из-под власти врага хотя бы части сербской территории, то наступление к Флорине и Монастырю (Битоли) являлось и наиболее соответственной операционной линией для всей Македонской армии. Выбор ее и был положен в основу наступательного плана генерала Саррайля.

К середине августа выдвижение Македонской армии закончилось, и сербская армия, под непосредственным начальством генерала Бойовича, подошла к сербской границе.

По условию, заключенному Державами Согласия с Румынией, выходило так, что Македонская армия должна была начать свои активные действия не позднее, как через три дня по подписании соглашения. Но болгары опередили своих противников и уже 17 августа, то есть в самый день заключения этого соглашения, атаковали армию генерала Саррайля на двух ее флангах: в районе Дойрана и в Западной Македонии.