Читаем Русские отряды на Французском и Македонском фронтах. 1916–1918. Воспоминания полностью

Но уже через несколько дней по издании этого постановления, Клемансо возвращается снова к мысли о полной репатриации русских контингентов. В письме к французскому министру иностранных дел от 19 ноября он указывает, что единственная возможность выполнить это предположение состоит в том, чтобы использовать американские суда, которые высаживают свои войска во Франции. Прибывающим необходимы помещения, постройка которых, без сомнения, обойдется дороже, чем отправка шестнадцати тысяч человек в Россию, при каковом условии отправляемые освободят лагеря La Courtine и Courneau, которые дадут крышу для размещения двадцати трех тысяч человек. Клемансо просит обратить на это соображение внимание генерала Першинга, которому и сам собирается об этом писать.

К тому же всю материальную часть бывших русских бригад во Франции имелось в виду уступить американским войскам.

Мне неизвестен в точности ответ, данный американскими властями на этот вопрос, но вполне очевидно, что он был отрицателен, ибо в декабре месяце было приступлено к «триажу», то есть разбивке людей на три категории, согласно уже изложенного постановления французского военного министра.

К этому времени также окончательно выяснилась невозможность сосредоточения всех русских войск в Македонии, не только в силу внутреннего состояния частей, находившихся во Франции, но и по причине братания, начавшегося между русскими и болгарскими частями на Македонском фронте, каковая причина заставила подумывать о снятии с позиции даже 2-й особой дивизии, уже находившейся в Салоникском районе.

Из донесения генерала Comby (командующего войсками 12-го Лиможского района) от того же 9 декабря видно, что первоначальный приказ полковника Котовича[80], объявленный по лагерю в 11 часов утра, вначале не произвел никакого впечатления, и число людей, пожелавших быть отправленными на работу, было очень ограничено. Но уже к 5 часам дня число таких солдат возросло до тысячи ста человек. По впечатлению названного лица, число это должно будет еще увеличиваться.

В общем, триаж прошел вполне благополучно, и командующему 12-м районом не пришлось прибегать к предоставленной в его распоряжение вооруженной силе ни для отобрания оружия, ни для освобождения лагеря.

Отправка в Марсель, для отправления в северную Африку, не пожелавших стать добровольно на работу, началась 13 декабря. Общее число таких солдат достигло цифры 3 272 человека, из четырех тысяч, находившихся в лагере La Courtine.

В первой половине декабря, по окончании сбора всего брошенного имущества, началась частичная передача лагеря американским войскам. 20 декабря распоряжение о триаже получил от военного министра и командующей войсками 18-го района в Бордо, в ведении которого находился лагерь Courneau. Так же, как и в лагере La Courtine, операция по эвакуации прошла безболезненно.

В интересах исторической справедливости следует отметить настойчивую работу генералов Занкевича и Лохвицкого по сохранению русских воинских частей путем различных способов их переформирования, по смягчению принятия французским правительством постановлений о русских войсках и по облегчению условий их жизни на работах.

Генерал Занкевич категорически протестовал против отправки наших солдат в Африку, выдвигая те доводы, что для массы русского населения отправка в Северную Африку будет казаться равноценной применявшейся в России ссылке в Сибирь, или в места отдаленные. Таким образом, русским максималистам будет дана возможность трактовать эту меру как крайне нежелательную репрессию. Во всяком случае, генерал Занкевич требовал:

1. Назначения в команды отправляемых русских офицеров, русского доктора и священника;

2. Установления в Африке такого же режима, как и в других местах, и

3. Назначения переводчиков.

К 6 января 1918 года численность русских военных контингентов во Франции и в Африке определялась следующими цифрами:


1. Рабочих в различных округах Франции 11 522

2. Отправленных и имеющих быть отправленными в Северную Африку 4 746

3. Находящихся на фронте (в положении бойцов) 225522

4. Больных и в командах различного назначения 2 499

5. Заключенных под стражу (Ile d’Aix) 12

Итого: 19 031[81]

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии / Биографии и Мемуары
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное