Русские отцы Америки

«Летом того года я встретил Леонтьева в Эдинбурге, столице Шотландии. Там в 1790 г. закончилась жизнь Адама Смита. 200-летие смерти великого шотландца отмечал весь ученый мир. Люди Запада могли с немалым удовлетворением отметить юбилей мыслителя, который верил и надеялся, что капитализм, суровую юность которого он наблюдал, со временем станет богаче и гуманнее, если не мешать заложенным в нем силам саморазвития и разумно ограничивать его опасные тенденции. Что ж, в немалой степени эти надежды оправдались. Один из ораторов, выступавших на Эдинбургской конференции, заметил, что к капитализму, может быть, в равной мере относится известное высказывание Черчилля о демократии: это плохой способ устройства общества, но лучшего человечество не придумало.

Организаторы Эдинбургской конференции задались честолюбивой целью собрать возможно более многочисленную группу лауреатов Нобелевской премии по экономике и преуспели в этом. Съехались восемь человек из Великобритании, США и Франции. Только они имели доступ к трибуне, и каждый выступил с докладом, увязывая наследие Смита с близкими ему современными проблемами. Возраст участников оказался почтенный: самому молодому – под семьдесят, а Леонтьев был, кажется, старейшим. Тем не менее он выглядел оживлённым, активным, общительным, участвовал не только в научных заседаниях, но и во многих сопутствующих мероприятиях – банкетах, беседах, экскурсиях. Состоялась торжественная церемония возложения цветов на могилу Смита, поездка в его родной город Керколди, в нескольких километрах от Эдинбурга. Потом конференция переехала в Глазго, где Смит около пятнадцати лет был профессором университета, но в этой части Леонтьев и его жена уже не участвовали. Кстати сказать, у Леонтьева была репутация одного из самых путешествующих светил экономической науки. Он прочёл немало лекций в разных концах земного шара, выступал консультантом многих правительств и международных организаций, встречался с видными политиками и бизнесменами. Насколько я знаю, его интересы охватывали и искусство; может быть, не совсем случайно то, что его жена Эстел Хеллен Маркс – поэт, а единственная дочь Светлана – специалист по истории искусства.

В своем эдинбургском докладе Леонтьев говорил о методологии современной экономической науки и призывал экономистов помнить о примере Адама Смита с его широтой и многогранностью. По мнению Леонтьева, эмпирическая и практическая сторона всегда присутствует у Смита, даже если он рассматривает сугубо теоретический вопрос. Можно сказать, этот доклад представлял собой суммирование любимых идей Леонтьева, которые он развивал на протяжении десятилетий.

Через два года я увидел Леонтьева в Гронингене (Нидерланды), где осенью 92-го собрались экономисты, занимающиеся проблемами переходных экономик Восточной Европы и стран СНГ и их отношений с Западом. Приятно было, что Россию представляла внушительная делегация, которая внесла серьёзный вклад в работу конференции. Леонтьев был приглашён как своего рода почётный председатель, “ключевой оратор” (key speaker), призванный задать тон всей дискуссии. С этой непростой задачей он справился прекрасно, ещё раз поразив меня, как и всех присутствующих, умом, юмором, трезвостью суждений. Для 86-ти лет его физическая крепость и жизненная энергия были незаурядны. Помню, Леонтьев привёл всех в восторг своей “тостовой” речью на заключительном банкете. В ней были живость и веселье, каких трудно ожидать от человека в таком возрасте.