Русские отцы Америки

Несколько выше я приводил свидетельство о том, что французская разведка сильно интересовалась нашими воздушными гигантами. И, судя по последним строчкам, интересовалась Франция русской техникой и на самом высоком уровне. Европейская страна, остававшаяся мировым центром авиастроения, этим признавала успехи России, и это было лестно сознавать и царю, и конструктору. Скоро начнётся война, и союзная Франция будет настоятельно требовать царского содействия в том, чтобы французам позволено было строить у себя русские воздушные корабли по чертежам Сикорского. Через год эти же чертежи захотели иметь и другие союзники России. Главное управление генерального штаба обратилось к царю с предложением «…ознакомить союзников с чертежами самолёта “Илья Муромец” на предстоящей конференции…». На этом запросе Николай II наложил резолюцию: «Согласен, а также на всякие другие изобретения, могущие впредь появиться». Обладательницей чертежей Сикорского оказалась Великобритания. Специалисты утверждают, что гордость тогдашнего английского воздушного флота тяжёлый бомбардировщик «Виккерс Вими», построенный к концу Первой мировой войны, имел много общего с русским «Ильёй Муромцем». Так что и мы когда-то кое-чему учили Европу.

Сикорский летит на войну

Война четырнадцатого года начиналась с гимназической жестокой шалости. Одолеваемый патриотической горячкой, боснийский скинхед, серб по национальности, Гаврила Принцип выстрелил в наследника австро-венгерского престола. Как в горном ущелье, чреватом лавинами, выстрел этот сдвинул глыбы государственных образований, плохо улежавшихся в своих границах. Вначале покатился мелкий камешек – Сербия. Она зацепила громадный валун – Россию. Мировой камнепад оказался грандиозным. Маленькая война, затеянная Германией чтобы продемонстрировать мощь своих железных мускулов, неожиданно обрела вселенские масштабы и такие же последствия. Через четыре года не осталось и следа от трёх величайших империй. Карта Европы приобрела другой вид. На историческую сцену вышли совершенно иные персонажи.

Есть знаменитый снимок немецкого фотографа Генриха Гофмана, сделанный им 2 августа 1914 года на площади Одеон, у городской ратуши Мюнхена. Этот Гофман станет потом личным фотографом Адольфа Гитлера. На снимке – ликующая толпа, пришедшая поддержать германский ультиматум России. В толпе той, при позднейшем дотошном рассмотрении, обнаружился юный восторженный Гитлер. Он жил тогда в Мюнхене на Шляйсхаммерштрассе, в доме № 34, в общежитии для бездомных, выходит – бомжевал. В этой толпе могла обнаружиться и другая будущая вселенская знаменитость – Владимир Ульянов, будущий Ленин, а ныне – эмигрант, беглый государственный преступник, состоящий в невыясненных отношениях с генеральным штабом германской армии. В семнадцатом году русские газеты назовут его немецким шпионом. Ленин и Гитлер жили когда-то на соседних улицах, в нескольких кварталах друг от друга, и могли встречаться мимоходом. Ленин и теперь часто инспектировал свои давние мюнхенские связи.

Какое отношение это имеет к самолётам? И, конкретно, к воздушным крейсерам Сикорского и его личной участи?

А такое, что вскоре названные зловещие персонажи и станут теми самыми, главными действующими лицами на исторической сцене. Наладят, каждый по-своему, чудовищных масштабов мясорубку, которая погубит миллионы человеческих жизней. Судьба тех, кто останется в живых, трагически поменяется.

Война для обоих (Гитлера и Ленина) представлялась счастливым событием. Один предполагал, что она восстановит некий справедливый мировой порядок, которого никогда не хватало немцу, таящему вечную обиду на историю. Другой нутром чуял личное возвышение, которое обойдётся России первыми пожранными революцией двадцатью миллионами русских жизней.

Между тем ни одна из целей, ради которых развязывалась «маленькая победоносная война», какими полон мир и сейчас, достигнута не была. Ни один из самых крупных политиков и государственных деятелей не смог предугадать тогда развитие событий хотя бы на ближайшие четыре года…

История состоит сплошь из внушительных намёков, а в каждом намёке, при желании, можно угадать урок. Но мы то, собственно, не об этом.

В связи со всеми этими событиями в декабре 1914 года русский царь издал указ, по которому русская авиация была разделена на тяжёлую и лёгкую. Тяжёлая оказалась подчиненной Штабу Верховного Главнокомандования, а лёгкая вошла в войсковые соединения и передана была под начало Великого Князя Александра Михайловича. Вот этим-то историческим приказом и было положено начало нового вида авиации – стратегической. Этим же указом была сформирована эскадра из десяти боевых и двух учебных воздушных кораблей класса «Ильи Муромца». Командующим или, как тогда называли, начальником эскадры был назначен по его собственному настоянию директор «Руссо-Балта» Михаил Шидловский. Ему присвоили воинское звание генерал-майора, и он призван был в действующую армию. В силу этих обстоятельств он стал первым в русской авиации командиром столь высокого ранга.