Русские писатели XX века от Бунина до Шукшина: учебное пособие

Социолог без долгих раздумий отнесет Альку Амосову к маргинальным личностям. По научному определению, «маргинальны те люди, которые находятся на границе между двумя или более социальными мирами, но не принимаются ни одним из них как его полноправные участники». Именно из этого объективно промежуточного положения между деревней и городом, а также из промежуточности самой героини (ее личности, характера) с высочайшей степенью вероятности выводится поведение Альки в обеих повестях. А для критики «Алька остается самой неясной героиней Федора Абрамова», как четко было сказано в первой критической статье об одноименной повести. За три года после выхода повести написано о ней много, но героиня не стала более «ясной», хотя критики об этом прямо и не говорят. Так, в последнем известном мне критическом отзыве Ш. Галимова утверждается, что, «оказавшись в городе, устроившись на работу официанткой, Алька почувствовала себя как рыба в воде...»

Если бы так! Как чувствует себя Алька в городе, автором не показано, но из всего, что мы знаем об Альке, социологу ясно, что как рыба в воде она чувствовать себя просто не может. Ибо проходит тяжелый этап адаптации к городу, хорошо известный тем, кому самому пришлось проделать этот путь. Нередко это весьма длительный процесс.

Напомню, что однажды В. Шукшин сказал о себе: «Так у меня вышло к сорока годам, что я – ни городской до конца, ни деревенский уже. Ужасно неудобное положение. Это даже – не между двух стульев, а скорей так: одна нога на берегу, другая в лодке. И не плыть нельзя, и плыть вроде как страшновато. Долго в таком состоянии пребывать нельзя, я знаю, упадешь». А ведь Алька к моменту действия последней повести провела в городе всего два года, стать «горожахой», за которую она хочет себя выдать перед односельчанами, она еще не успела. Повесть говорит об этом вполне определенно и прямо.

Думаю, что по-настоящему понять повести Ф. Абрамова без социологии и социальной психологии попросту нельзя. Слишком глубоко «копает» автор, чтобы все было ясно на основе простого «здравого смысла», того обыденного сознания, которым, на мой взгляд, пытаются обойтись критики при рассмотрении социальной сущности этих повестей и их героинь.

Ответить на вопрос: «Кто же она такая, Алька Амосова?» – который в трудную для нее минуту задает себе героиня, важно не только для понимания этой героини и повестей Ф. Абрамова, но и для понимания положения миллионов людей, переходящих из села в город, и для осознания массовых и важных для современного общества социальных процессов. И в литературном, и в социальном аспекте Алька имеет значение типологическое.

Две истерики Альки Амосовой

«Алька плакала, плакала навзрыд, на весь голос... Алька подняла от стола свое лицо, мокрое, распухшее, некрасивое (никогда в жизни Анисья не видала такого лица у племянницы), и опять уронила голову на стол. Со стуком, как мертвую... Алька билась, выворачивалась из рук тетки, грызла зубами подушку и, кажется, первый раз в своей жизни задавала себе вопрос: да кто же, кто же она такая? Она, Алька Амосова!»

Эта сцена произошла через несколько дней после приезда героини в родную деревню. А ведь как идиллично этот отпуск начинался! «Алька уже выбегала сегодня на улицу и, как говорится, успела и ноги в утрешней росе прополоскать, и солнышка утрешнего ухватить, а вот как она истосковалась по своей деревне – козой запрыгала от радости, когда спустилась с крыльца. Ей всюду хотелось побывать сразу: и на горках, за дорогой, у черемухового куста, возле которого она, бывало, с отцом поджидала возвращавшуюся с пекарни усталую мать, и на лугу, под горой, где все утро заливается сенокосилка, и у реки... Но верх над ней взяла деревня». Прекрасный, ласковый, безоблачный мир, радостная Алька. А всего через пару дней «чувство гадливости и отвращения к себе потрясло все ее существо. И она исступленно, обеими руками заколотила по столу: «Уходите! Уходите! Все уходите от меня...» Это она кричит собравшимся у тетки по случаю ее приезда старухам.

После этой истеричной сцены Алька решает возвратиться в село. Через несколько дней она едет в город – покончить со своими городскими делами. Городская подруга, стюардесса Томка, пытается отговорить Альку от возвращения в деревню. Приглашает ее на вечеринку. Алька отказывается. А Томка «вылетела в сияющий, праздничный мир», то есть пошла на вечеринку, а дано это уже глазами Альки. Что же происходит дальше? «Алька встала. Она хотела завести проигрыватель и вдруг со стоном, с ревом бросилась на кровать». Как после первой, деревенской истерики Алька решила вернуться в село, так после второй – остаться в городе. Этой городской истерикой повесть по существу, заканчивается. В эпилоге автор скупо сообщает, что «два года цветным дождем сыпались на Анисью открытки» – Алька стала стюардессой, а потом пришло письмо с требованием продать родительский дом и выслать ей деньги. Алька рвет с деревней окончательно.