Русские праздники

Ряженье в русской деревне считалось делом греховным и опасным, а маски – нечистыми, погаными, вредоносными. Особенно страшно, по представлениям крестьян, было переодеваться в «покойников», «нечистиков». Эту роль исполняли только мужчины, в основном по жребию. По завершении праздника всем участникам ряженья полагалось пройти обряд церковного очищения или окропить себя святой водой. После Святок парни и мужчины, активно участвовавшие в ряженье, должны были искупаться в иордани – проруби, освященной в Крещение.

Ряженье – явление сложное и интересное, восходящее к древним мифологическим представлениям. Персонажи ряженых были символами потустороннего, «вывернутого» мира. Скрытые под масками люди, не узнаваемые своими родными и соседями, могли чувствовать себя раскованными, не связанными строгими правилами поведения, независимыми от общественного мнения, они могли позволить себе то, что было невозможно в обычном костюме в обычные дни. Благодаря ряженым праздник становился ярким, безудержно веселым. Один из очевидцев святочного гулянья писал: «Ряженые потешают неприхотливую деревенскую публику разными фокусами, шутками и каламбурами и таким образом вносят в праздничное веселье еще больше веселья и разнообразия» (35, 13)[2].

Игрища (субботки, сборища, святочная вечёрка, сходбище, пирище) – посиделки молодежи, проходившие в Святки.

Игрища начинались на следующий день после Рождества и продолжались поочередно во всех окрестных деревнях вплоть до Крещенского сочельника. Игрища носили ярко выраженный праздничный характер. Очевидцы называли их «парадными балами» (61, 186). Во время игрищ отменялась любая работа. Девушки убирали свои прялки, с которыми ходили на осенние посиделки. Молодежь надевала самые лучшие наряды, стараясь щегольнуть перед жителями других деревень. Без приглашенных гостей не обходилось ни одно игрище: их сажали на почетные места, им в первую очередь пели величальные песни, местные парни старались оказать внимание гостившим в их селе девушкам, а местные девушки – занять чужих парней.

Характерной чертой игрищ, отличавшей их от весенне-летних гуляний и осенних посиделок, было безудержное веселье, фривольность, доходившие порой до непристойности. То, что было под запретом в течение всего года, разрешалось традицией во время игрищ: драки со взрослыми, приходившими посмотреть на игрища, хулиганство, даже мелкое воровство. Ученые, наблюдавшие игрища в XIX веке, называли их «святочными беснованиями».

Кульминацией праздничного веселья был приход ряженых, которые, по выражению крестьян, начинали «выводить кудеса». Они появлялись с шумом, гамом, свистом и криком. Вот как это происходило, например, в Вологодской губернии: «…в битком набитую избу ввалились ряженые. Здесь есть и седой как лунь старик с клоком кудели вместо бороды, с батогом в руках; цыган с неизменной принадлежностью своего промысла – кнутом; цыганка с ребенком-чучелом в руках; нищие, девушки-парни, парни-девушки. Вся эта толпа кричит, смеется, пляшет. Вот седой старик начинает свои повествования. Цыган заводит речь о лошадях. Цыганка начинает гадать судьбу девушек. Нищие просят милостыню» (46, 24–25). Пляски ряженых отличались от тех парных или коллективных плясок, которые исполнялись на праздниках. Вслед за ряжеными парни и девушки изображали «странные движения», «прыжки и гарцевание», «удивительные и приотчетливые движения ногами», «всевозможные вихляния, верчения и кувыркания». Все сопровождалось звоном, шумом, грохотом, треском, лязгом печных заслонок, железных ведер, ложек, палок, сковородок и т. п. (см. Ряженье).

На гулянье. Открытка из серии «Типы России». Начало ХХ в.

Святочные развлечения были насыщены эротикой, сексуальной символикой, а также соответствующей жестикуляцией и нецензурной лексикой, что в обычное время было категорически запрещено нравственным кодексом. В первой половине XIX века в северных губерниях Европейской России была широко распространена игра «ходить с лучом», в которой обыгрывалось лучение рыбы, то есть ее ночная ловля с острогой. Парни-«рыбаки», одетые в рубахи без пояса и белые подштанники, входили в избу. Один из них снимал штаны, задирал рубаху, становился на четвереньки, брал в руки длинную палку с берестой на конце и просовывал ее между ног, изображая приспособление для освещения реки при лучении рыбы. «Рыбаки» зажигали бересту и старались поворачивать парня так, чтобы палка указывала на каждую из девушек-«рыб», находившихся в избе. Разбегавшихся девушек пытались с помощью метлы-«остроги» согнать в одно место – «поймать рыбу». «Наловив рыбу», «рыбаки» начинали варить уху. Они вносили в избу «печку» – совершенно голого парня, вымазанного сажей, стараясь повернуть его задом в сторону девушек. Перемещаясь на четвереньках, парень пытался «сварить уху» – поймать визжавших и хохотавших девиц.

На посиделках. Тотемский уезд, Вологодская губ. 1910. Фото