Русские простонародные праздники и суеверные обряды

Литовская мифология подвергалась сильному влиянию римских переселенцев, германцев и славян. Между великими и малыми богами и богинями оной встречаются сходные с римскими и греческими¹³⁰. У литовцев Perkunas, как у славян Перун, почитался богом грома, которым они клялись; самое слово на литовском значило громовой удар. Когда гремит гром, то и доныне литовцы говорят: Перку и едет на своей колеснице. У литовского города Ромове стоял огромный вечнозеленый дуб, посвященный Перкуну, предприяти коим теплился неугасаемый огонь. Вместе с городом истреблен и дуб Гедемином в XIV веке. К имени Перу и придавалось у первых Dewas, или Div, то есть бог. Литовский Gurko, известный также под именем Ziemienikas, по мнению Бандке¹³¹, соответствовал славянскому Горовиду, а может быть, и горке, преобразившейся в уменьшительное от имени Георгия: Гурко был богом земным урожая хлеба. Богиней, матерью святого огня, была у литовцев Praurime, сходная с римской Вестой. Ладо, как выше заметили мы, известна была у литовцев, у которых дни с 25 мая по 25 июня посвящались сему божеству, коему приносили в жертву белых петухов, в честь его певались девицами на лугах песни с припевами, какие и в русских есть песнях: Lado, Lado, Lado, didie musu dewe, то есть Ладо! великая наша богиня! Простолюдины величали ее золотой Ладой, которая, по-видимому, то же была, что у обдорцев Золотая баба, имевшая храм свой на Оби. Мать перунов и молний именовалась Perku-natele, разделявшая с Перуном владычество на земле им на небе; в жмуди давалось сие прозвание Пресвятой Богородице: Ponna Marya Perkunatele, или Perkunija. В Виленской губернии 2 февраля празднуется Преев. Богородице Марие громнице (Gromniczey Nayswietssey panny Maryi), во время богослужения народ стоит в церкви со свечами, кои называет gromnicy¹³². Русская литва в поговорках и песнях своих упоминает богиню Dola и Pilwis, сходную с римской Fortuna и славянскими Дажба, Дажьбог. Известная в сказаниях и поговорках русского народа мать земля соответствует литовской Zemmes mahti, подземной богине, пребывшей в середине земли. Что у россиян на юге русалки, то у литовцев Dukna, у жмуди Gudelka, а на Украине мавки — особенный род русалок. Свадебный божок Lubleniczu, Lubicz, происходящий от русского глагола любить, есть литовский Гименей. Посредники между людьми и богами, похожие на русских домовых, у литовцев были Siemi dewas, Koboli, постень — Ajtwaros, злыдни – Zlydni, кои завсегда делают пакости и разорение. Где они водворятся, там спорынью съедают (oni spor zjadaja)¹³³. Подобно славянам русским, литовцы благоговели к камням, кои назывались Gamaheu, Gamaheus lapis, к горам (katnar), к священному огню, Зничу¹³⁴, сходно с индейцами к рекам священным, святым озерам, и из дерев, почитаемых священными: бузине, дубу, липе, сосне, вербе, вязу, под коими у них совершались в известные дни года особые обряды языческого происхождения¹³⁵.

В Волынской летописи упоминается о крещении Миндовга в XIII веке, что оно было «лестиво; жря бо богом своим втайне: првому Нонадееви, Телявели и Деверикзу, заечему богу, и Медеину; егда же выехаше на поле и выбежаше заец на поле в лесорощения (рощи), не вхожаше в ну и не смеяше ни розги уломиши; и мертвых телеса жьжигаше»¹³⁶. Примета сия о перебежании зайцем дороги, существовавшая у древних римлян, – общая у литовцев с русскими. Известно, что в Литве, долго по принятии христианской веры, оставались в народе старые суеверия, с коими он не хотел расстаться, как бы с наследственной святыней, и часто углублялся в дремучие леса совершать оные.

Литовцы с глубокой древности делили время на часы (валунда) денные и ночные, по двенадцати в каждой половине; долгота оных в разные времена года нам неизвестна. Седмицу, или неделю нашу, они называли Septinin diem, семидневие, начиная счет с пятницы, которая была днем покоя, как наше воскресенье, и почиталась праздником Перкуна. Жрецы их измеряли время по течению светил небесных, знали зодиак, делили год на месяцы (Мёпуо) с одного новолуния до другого; годы их были лунные и, в сравнении с солнечными, имели более двенадцати месяцев. Еще считали они время девятью периодами (кругами), заимствованными от скандинавов. Мифологический их год начинался с апреля, голубиного месяца, посвященного Мильде, богине любви, оканчивался же мартом (Кавас), который посвящен был богу войны. Имена прибавочных месяцев нам не известны. Латыши вернее сохранили память месяцев по счислению от одного новолуния до другого, и потому их месяцы не совпадают с нашими календарными. Из празднеств литовских, коих память дошла до наших времен, известны следующие, более или менее сходные со славяно-русскими¹³⁷.

1. Новомесячия. Каждая первая пятница по новолунии праздновалась более других.