Русские против пришельцев. Земля горит под ногами!

– Да я все уже сказал, – пробубнил Скляр. – Эти сволочи что-то задумали. Хотят напасть из-под воды. На кого именно, думаю, вам виднее. Если у вас остались лодки, бомбы, еще какая-нибудь хрень, то пора все это доставать из загашника. Потом может быть поздно. Хорошо бы встретить их по-русски гостеприимно.

Тишина заволокла эфир. Вокруг вертолета словно раскрылась пасть Кракена.

– Пап, – произнес Глеб, – пора.

Скляр отмахнулся, продолжая воевать с рацией.

– Вы меня поняли там? Але! Это никакие не шутки, тут дело пахнет керосином!

Шум рации будто превратился в шепот ветра.

– Але! Твою мать!

Резко нахлынувшая трескотня выплюнула всего три слова:

– Спасибо за сигнал.

Скляр выпал из кабины прямо в лодку, благо та уже почти поравнялась с останками вертолета. Уходящая под воду техника последний раз в жизни захлебывалась помехами. С черного неба наконец-то упали первые слезы.

Они двигались очень медленно. Лодку шатало на волнах, и та едва не цепляла бока похороненных на поверхности кораблей. Скляра била крупная дрожь, от лица отхлынула краска. Он кашлял кровью и широко открытыми глазами смотрел наверх.

– Потерпи, пап. На острове тебя залатают.

Глеб накрыл отца брезентом и бросил взгляд вдаль. Дождь усиливался, совсем размывая картинку впереди. Однообразные развороченные блюдца, колыхающиеся повсюду, спрятали за собой открытое море. Глеб заблудился. Морской лабиринт закупорил все выходы, поймав в ловушку двоих припозднившихся путников. Пришелец остался умирать в своем корабле, не было видно и акул. Дождь колотил море, а то лишь жадно хватало капли, словно мечтающий напиться цветок после долгой засухи.

Скляр поднял руку, указывая на слившуюся с тьмой полосу горизонта. Там что-то шевелилось. Глеб отыскал бинокль и разглядел несколько самолетов.

– Они поверили, – прохрипел Скляр, вытирая кровь с губ.

Глеб приподнял краешек брезента, вся внутренняя сторона которого пропиталась кровью, и ужаснулся. Раны оказались серьезнее, чем подумалось сперва. Днище лодки приобретало бордовый оттенок, сквозь рваную руку отца торчала кость.

– Держись, пап. Ты должен держаться.

Скляр разразился каркающим смехом и чуть не подавился кашлем. Он прикрыл глаза и что-то бормотал себе под нос. Глеб переставал его понимать.

Самолеты пришли из темноты, и только в этот момент Глеба коснулась догадка. Сердце остановилось, замершие глаза наблюдали за приближением механических птиц. Картина вдруг стала настолько очевидной, что другие варианты и предположить было смешно. Военные действительно поверили. Возможно, нехотя, но поверили, ведь Скляр передавал сообщение с борта вертолета. Очень важная информация дошла до адресата вовремя. А вот дальше начались серьезные разногласия с тем, на что рассчитывал Глеб.

– Прилетит вдруг волшебник, – тихо пропел Скляр.

Глеб взял отца за здоровую руку и крепко сжал ладонь. Самолеты фантомами мелькнули над головой, успев выплюнуть в дождь темные пятна.

– В голубом вертолете…

Бомбы упали в воду с горестным «бултых».

– Зачистка, – сквозь зубы проскрипел Глеб. – Быстро сработали, молодцы…

Глеб однажды видел запись, как глубинная бомба, начиненная ядерным зарядом, меняет местами море с небом. Это был страшной силы взрыв, выжить в котором не смогло бы ни одно живое существо. Глеб представил удивление пришельцев, когда они прямо сейчас наткнутся на такие подарки, и уголки его дрожащих губ уползли вверх. Скляр заметил улыбку сына и расценил ее по-своему.

– Мы молодцы, – сказал он, из последних сил сохраняя сознание.

– Да, пап, – кивнул Глеб. – Еще какие молодцы.

Посреди вод Черепашьего архипелага поднялся первый гриб.

Михаил Кликин СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ ЗОРИН

Первого июня старшего лейтенанта Зорина взяли в плен: какие-то три черные хреновины, похожие на гигантские тележные колеса, не то прокатились, не то пролетели над позицией окапывающейся роты, и без малого сотня человек, перейдя в газообразное состояние со всей амуницией, воспарили к праотцам на небо.

Старшему лейтенанту Зорину повезло – его на небо взяли живьем.

Теперь старший лейтенант Зорин сидел внутри белого куба и ждал, когда его начнут допрашивать. Делать особо было нечего, поэтому он в уме составил список военных секретов, которые мог бы выдать врагу: кличку батальонного кобеля, график работы полковой бани, прозвище майора Вагина и местонахождение ЗИП от списанной задним числом аппаратуры уплотнения.

Немного позже к этому списку добавились еще двадцать три тайны, но дознаватели за ними так и не пришли. И тогда старший лейтенант Зорин заподозрил, что ему уготована роль подопытного. Он слышал рассказы об истерзанных трупах людей и животных, найденных в становищах врага, но предпочитал думать, что в его случае опыты ограничатся психологическим тестированием.