Русские символисты

Сборник Брюсова «Stephапоs», составленный из стихов 1904–1905 гг., отражает всю эту политическую эволюцию Брюсова. Многое написанное за год до подготовки сборника к печати уже не выражает его новых воззрений. В предисловии к «Stephапоs» Брюсов пишет о том, что его книга «не для сегодняшнего дня», дня революционной борьбы и сражений. Предисловие к «Stephапоs» Брюсов открыл эпиграфом из Тютчева:

Теперь тебе не до стихов,
О слово русское, родное!

Вслед за тем Брюсов писал:

«Бедная моя книга! Я отдаю тебя читателям в дни, когда им нужен не голос спокойных раздумий, не напевы извечных радостей и извечных страданий, но гимны борьбы и бой барабанов. Ты будешь похожа, моя книга, на безумного певца, который вышел на поле битвы, в дым, под выстрелы, — только с арфой… Одни, пробегая, не заметят тебя, другие оттолкнут со словами «не время!», третьи проклянут за то, что в руках у тебя не оружие. Не отвечай на эти упреки. Они правы: ты не для сегодняшнего дня. Проходи мимо, чтобы спокойно ждать своего часа. Прощай, моя бедная книга! Ты уже далеко от меня. Да, настало время военных труб и песен сражений. Валерий Брюсов. 21 ноября 1905».

Перепечатывая в «Stephапоs’e» стихотворение «К Тихому океану», Брюсов сделал к стихотворению примечание: «Будущее, уже пережитое нами, жестоко опровергло последние слова стихотворения. Я не счел, однако, необходимым исключить его из сборника и должен сознаться, что, подобно многим, ошибался, ожидая конечного торжества России B этой войне».

Таким образом, сборник «Stephапоs», выражая всю противоречивость позиции Брюсова 1903–1905 гг., представляет и брюсовскую лирику, складывающуюся под отчетливым влиянием Тютчева, Фета, Жуковского и Боратынского:

Поблек предзакатный румянец.
На нитях серебряно-тонких
Жемчужные звезды повисли,
Внизу — ожерелье огней,

И пляшут вечерние мысли
Размеренно — радостный танец
Среди еле слышных и звонких
Напевов встающих теней.

Полмира, под таинством ночи,
Вдыхает стихийные чары
И слушает те же напевы
Во храме разверстых небес.

Дрожат‚ обессилевши, девы,
Целуют их юноши в очи,
И мучит безумных кошмары
Стремительным вихрем чудес.

Вам всем, этой ночи причастным,
со мной в эту бездну глядевшим,
Искавшим за поясом млечным
Священным вопросам ответ,

Сидевшим на пире беспечном,
На ложе предсмертном немевшим,
И нынче, в бреду сладострастном,
Всем зачатым жизням — привет!

(«Приветствие»; 17/18 февраля 1904 г.).

Он также представляет и политические его стихи, в которых нашла выражение его философия истории и философия культуры («Грядущие гунны» и др.):

Свершатся сроки: загорится век,
Чей луч блестит на быстрине столетий,
И твердо станет вольный человек
Пред ликом неба на своей планете…

Теперь, как я уже говорил, обогащенные изучением творчества Верхарна, они вырастают до масштаба общей философии города-спрута. Таково, например, эсхатологическое и апокалиптическое стихотворение «Конь Блед» (см. к нему примечание):