Русские суеверия

«Злые знахари по смерти бродят упырями» 〈Даль, 1882〉.

Название «встающего после смерти» вредоносного мертвеца (главным образом колдуна) «упырь» (вампир) характерно для западно- и южнославянских верований. Ср.: упырь пьет кровь из людей, поедает их, наводит мор, голод 〈Потебня, 1865〉. В Центральной и Северной России покойник, способный «жить» после своей кончины и преследовать людей, чаще именуется еретиком.

В повествовании, записанном в окрестностях Дербента, упырь – «знавшаяся с нечистой силой старуха». «Вот и пришел ее смертный час, ну, трое суток она мучалась так, что не приведи Господи, наконец умерла. Обмыли ее как следует и по долгу христианскому положили на стол, руки сложили крест-накрест и положили на них образок… Только на другой день, этак в обед, значит, собрались все в хату, хотели переложить ее со стола в гроб, глядь: руки у нее развалились, лежит она сама на боку, а образок валяется под столом, – все так и ахнули!.. Хотели сказать священнику, да потом подумали: а как он ее хоронить не станет? Ведь она тогда, значит, за донос-то сживет нас всех со свету! 〈…〉 Вот на третье утро схоронили мы ее, и только что схоронили, вдруг у одной соседки-молдаванки умер ребенок, а к вечеру и у другой. Призвали знахаря, осмотрел он ребят да и говорит: „Плохо! Дети померли от упыря, вот на руках у них и красные пятнышки от его проклятых зубов!“ Мы все в один голос вскричали: „Это Барбаркино дело!“ Старуху-то умершую звали Варварой, а по-ихнему – Барбарой».

Могилу покойницы раскопали в присутствии священника и знахаря. «Глядим все: лежит наша старуха лицом вниз и весь-то саван у нее в крови. Ну, оправились мы маленько от страха, батюшка-то, значится, спустился сам в могилу, осмотрел старуху и говорит: „Нет, она вся холодная, мертвая, ее тревожить нечего…“ А знахарь-то показывает нам кровь да потихоньку и говорит: „Ну что, видите, вот и кровь у нее на саване детская, это она умертвила ребят. 〈…〉 Одно средство, – говорит, – избавиться от нее, вбить ей между плеч осиновый кол!“ Ну, мы и хотели это сделать, да батюшка нам воспрепятствовал, говорит, что это все пустяки! Так, значит, прочитали над старухой молитву и зарыли ее опять, но когда батюшка ушел с кладбища, так знахарь все-таки забил в могилу три осиновых кола» 〈Савич, 1864〉.

«Жители деревни Кимбет, близ Аккермана, приписали бездожие 1867 года похороненному у них на кладбище человеку, по утверждению женщин, упырю, который, по их понятиям, имеет хвост. После смерти по ночам он выходит из могилы и ходит по домам, потом перед рассветом, когда запоют петухи, возвращается в могилу, где лежит ниц; лицо его красно, тело никогда не гниет… Думая, что этот упырь служит причиной бездожия и что эту причину можно устранить, если облить упыря водой в гробу, – кимбетцы привезли две бочки воды, раскопали могилу аршина на полтора, по направлению к голове, и вылили туда воду. Говорят, что, когда это делалось, к могиле упыря сошлось много народу» 〈Зеленин, 1916〉.

Упыри, которым приносили жертвы-требы, упоминаются в Начальной летописи. В памятниках древнерусской литературы упырей иногда отождествляют с навьями, в значении «особо опасные, распространяющие эпидемии и приносящие смерть покойники». В то же время навьи – это и мертвецы вообще, поэтому можно предположить, что жертвы упырям в Древней Руси приносили с целью обезопасить себя от возможного губительного влияния всех «живых» умерших.

УРО́К – вредоносное слово; слово, сказанное в «дурной» час, которое «портит» человека; порча; демоническое существо, персонифицирующее вредоносное слово.

«Уроки, призоры, прочь отойдите!» 〈Даль, 1882〉; «Свет ты Илья-пророк, надежда, солнце праведное, не пали и не опаливай ты в лесу зеленой хвои, с трав лазоревого цвета, с каменьев злаченого верха, с гор желтого песку, а пали, опаливай с раба Божьего [имя], с его буйной головы, и с белого лица, и с черных бровей, из ясных очей, из семидесяти жил, из семидесяти суставов, и пали, опаливай все уроки, все прироки, злые, лихие озычества и переполохи, от ветру и от крику. Аминь» (из заговора) (волог.); «Уроки взяли» – болезнь от неизвестной причины (арханг.).

«Урочить» происходит от «речить», «ректи» – «говорить, произносить». Ф. И. Буслаев подчеркивает: «Множество слов, первоначально имеющих значение речи, разговора, употребляется в смысле колдовства, чародейства и т. п.; а именно: речить – заговаривать, колдовать (псков.); от корня рек-у происходят, сочетавшись с предлогами, следующие слова в значении сглаживания: „уреки“ (псков.); „уроки“ (волог., оренб., арханг.); „сурок“ (смолен.); „осурочить“ (псков.)». Ср. также «врек» (псков.) – болезнь или несчастье от чужих слов 〈Буслаев, 1861〉.

Слова, наговор могли играть при порче главенствующую роль: колдун Архип Фадеев говорил про себя, что «только-де молвит три слова, ково увижу, тово и порча возьмет» (XVII в.) 〈Черепнин, 1929〉.