Русские суеверия

Вышеприведенная классификация, различающая духов и божеств низшего ранга то по основному месту обитания, то по функциям, достаточно условна. Конкретные проявления почти каждого из сверхъестественных существ многообразны, а их образы неоднозначны. Скажем, кикимора – и «дух дома», и «предвестница судьбы»; русалка – «дух природы», но и покойница, она помогает обильному цветению хлебов и предсказывает несчастья и т. п.

Попытаемся в общих чертах обрисовать, каким образом духи и божества низшего ранга вписывались в представления крестьян о мире, универсуме.

Универсум включал в себя социум – небольшую крестьянскую общину (деревню, село), находившуюся в окружении близлежащих сел (приходов), полей, лесов. «…Оседлый земледелец как бы вкореняется на своей родной земле. Главная его деятельность – на поле; лес – граница его взорам на отдаленном небосклоне, а также и граница его возделанному полю; потому от слова „раменье“ – лес – происходит и областное название границы: зараменье, а также и просто рама» 〈Буслаев, 1861〉. Городские реалии чужды этому миру, равно как и столичные светские власти, нередко наделяемые сверхъестественными способностями, сакрализуемые.

Верования придавали реальной жизни крестьян особый смысл. В их сознании сосуществовали два (или несколько) плана, «мира», соположенные друг другу, – «наш» и «иной». Обитатели «иного» мира, в том числе духи и божества низшего ранга, в зависимости от обстоятельств, были то видимы, то невидимы для людей. Леший мог «водить» сбившегося с дороги путника, оставаясь невидимым, но мог появляться и в облике, до мелочей повторявшем человеческий. Про́клятые, заклятые, пропавшие без вести «невидимые люди» незримо окружали живых, но могли показываться, если их участь не была определена окончательно.

Попасть в иной мир можно было, «перевернувшись», «перекинувшись» через условную границу – пень с воткнутым ножом, ножи, коромысло, ветку, веревку. Люди, наделяемые особыми способностями (ведьмы, колдуны), как и прочие сверхъестественные существа, легко «переворачивались» из одного мира в другой; обычные люди переходили в него после смерти. Уловить эту грань достаточно сложно, поскольку иной мир – оборотная сторона, «иной план» мира реального, он как бы «вложен» в него, выявляет его особый, высший смысл. В Холмском районе Новгородской области показывали несколько придорожных камней, на которых, по рассказам местных жителей, до сих пор пляшут и поют некие таинственные существа. Точно так же обычный вороной конь в крестьянской конюшне во время святочных гаданий становился «конем-предсказателем», к которому обращались с вопросами о будущем; разбитые молнией деревья в лесу служили домами для погубленных детей и т. п.

Даже при отсутствии стройной системы «мифов-рассказов» мы можем констатировать, что универсум в представлениях русских крестьян – «мифологичен». А. Ф. Лосев отмечал, что взаимоотношение «разных слоев действительности» в мифе «характеризуется не как дуалистически-метафизически-натуралистическое противостояние», но «как символическое, то есть иерархийно различаемые в мифе слои бытия должны отождествляться вещественно, то есть так, чтобы была одна неделимая вещь со смысловой игрой взаимораздельных, но и взаимообщающихся и даже взаимоотождествляющихся энергий разных планов действительности» 〈Лосев, 1991〉.

В верованиях крестьян разные планы действительности проступали сквозь обыденную реальность в «сакральных центрах», пространствах. Эти пространства могли соотноситься с местами концентрации разнообразных сверхъестественных существ, и прежде всего с водой. Вода – естественное местообитание водяного, русалки, лихорадок, черта и даже лешего. По мнению тамбовских крестьян, «огня черт боится, а в воде селится». Если сосуд не закрыт или не закрещен со словами «Господи благослови!», то в него непременно войдет злой дух (твер., новг. и др.). Нечистая сила вообще очень любит воду и не упускает возможности поселиться в ней 〈Пащенко, 1905〉.

Часто леший и разнообразная нечисть жили, показывались в таком опасном, двойственном (ни вода, ни земля) месте, как болото.

В поверьях, возникавших на перекрестье дохристианских и христианских воззрений, вода (как и область подземелья) населялась и праведными обитателями (например, согласно апокрифам, в Черном море невидимо стояла «церковь Климента, папы римского»)[3].

Излюбленными местами пребывания и появления чертей, полевиков, межевиков, оборотней, ведьм, еретиков, вихря, встречника и т. п. были «пути и границы» (дороги, межи, перекрестки). На распутьях мог появляться пострел – вызывавший заболевания нечистый дух. Жители Орловщины вредоносное влияние нечисти распространяли и на околицы. «Вот почему в этих местах надо креститься: иначе заболит спина, ноги или голова» 〈Попов, 1903〉.

Традиционные места обитания нечистой силы часто понимались как «непоказательные», неудобные, недоступные для людей.