Затем прп. Феодосий тяжело заболел. Зная, что это его предсмертная болезнь, он призвал братий и монастырских слуг и долго поучал их доброй жизни, страху Божию, любви друг к другу и послушанию. После этого он так ослабел, что три дня не мог говорить и даже открыть глаза, затем по указанию Божию прп. Феодосий предложил братии избрать себе преемника — избран был уставщик о. Стефан (память его 27 апр.). Прп. Феодосию было откровение, что он скончается в субботу, после восхода солнца. В этот день и час собрались к нему опять огорченные братия. Благословив всех, он обещал им пребыть душою с ними навсегда. Затем он велел всем уйти. Но один брат остался в соседней келье. Он слышал, как в последний час своей жизни преподобный молился Пресвятой Богородице, поручая Ей свою душу и всю обитель. Потом громко и радостно произнес свои последние слова: «Благословен Бог, если это так, то я уже не боюсь, но еще с большей радостью отхожу от этого мира!»
И так он тихо скончался 3 мая 1074 г., в субботу, после восхода солнца. Когда вошли братия, он лежал
Перенесение мощей преподобного Феодосия Печерского
О перенесении мощей прп. Феодосия повествует прп. Нестор Летописец (память его 27 окт.) так: «Истинно и верно вам скажу, ибо не от других сие слышал, но сам был начальником сего дела. Пришел ко мне игумен Иоанн и сказал: „Пойдем, чадо, ко отцу нашему Феодосию", и мы пришли в пещеру; никто о том не знал; осмотрев пещеру и обозначив, где копать, мы опять вышли. Тогда сказал мне игумен: „Возьми кого хочешь, да поможет тебе, и, кроме него, никому не открывай, чтобы не узнала братия, доколе мы не вынесем святые мощи из пещеры".
В тот день приготовил я орудия для копания: это был вторник, и в глубокий вечер взял с собой двух братий, мужей чудных по добродетели; втайне от всех мы пришли в пещеру и, сотворив молитву с поклонами, воспели псаломское пение и устремились на дело. Я начал копать и, много потрудившись, вручил орудие другому брату; но, копая до полуночи, не могли обрести истинные мощи святого; мы начали весьма о том скорбеть и проливать слезы, помышляя, что, может быть, святой не хочет нам себя явить. И вот пришла нам мысль копать с другой стороны; тогда я опять взял орудие и начал прилежно трудиться. Один из двух иноков, бывших со мною, стоял перед пещерою и, услышав било церковное, ударяющее к утрене, возгласил ко мне: „Уже ударили в церковное било!" Я же прокопал тогда над честными мощами и отвечал ему: „Прокопал уже, брат мой!" И вот, внезапно страх великий объял меня, и начал я взывать: „Преподобного ради Феодосия, помилуй меня, Господи!" Потом послал я сказать игумену: „Прииди, отче, изнесем честные мощи преподобного". И пришел игумен с двумя братиями; я же прокопал более, и, приклонившись, мы увидели мощи его, лежавшие светолепно: целы были составы и непричастны тлению, лицо светло, очи сомкнуты, губы соединены, волосы присохли к голове; и так, возложив на одр честные мощи его, мы вынесли их пред пещеру».
В это время в Кловском монастыре около Киева находился святитель Стефан Волынский (память его 27 апр.), ученик и преемник прп. Феодосия по игуменству. Когда нашли мощи преподобного, ему сейчас же дали об этом знать. Ночью он увидел зарю над пещерой, точно от множества зажженных свечей. Думая, что святые мощи переносят, он поспешил туда, но когда достиг пещеры, то увидел, что они лежат перед нею на носилках, а света никакого нет, и понял, что это был свет благодатный от святых мощей.
На другой день их перенесли в Великую лаврскую церковь, и состоялось ее освящение. Причем, когда открыли запертую до того церковь, то оказалось, что в ней уже был поставлен неизвестно кем и как каменный престол. В этих торжествах приняли участие многие епископы, будучи оповещены о них таинственно, весь сонм иноков и множество народа. А через три дня в этой же церкви была погребена боярыня Мария, как о том предсказывал прп. Феодосий. А через 15 лет там же был положен ее муж, Иоанн, по тому же пророчеству.
•