Русские своих не бросают

Надо побывать в Каире, чтобы проникнуть в суть истинного бардака. Машины, к примеру, здесь водят не по правилам, а по настроению – сигналы светофора или дорожная разметка не для каирцев, здешние шоферюги их игнорируют. И так во всем.

– Ну, что тебе сообщили хоть? – поинтересовался Марлен, отряхивая руки.

– Так я ж тебе сказал, – удивился Антон.

– Когда это?

– Когда ты разворачивался!

– Не помню. Уши, наверное, другим заняты были.

– Короче говоря, надо нам пробираться в Дельту, и через четверо суток нас подберет советская подлодка.

– Подходяще! Тогда нам опять надо переодеваться, а то мы в этих костюмах как огурцы среди фиников.

Проблема с одеждой решилась достаточно легко – на окраине Каира можно было достать все что угодно: девушку на ночь или рабыню на всю жизнь, гашиш или оружие. Любой каприз за ваши деньги!

Посетив приличную с виду закусочную, друзья слопали по отменному кебабу, а после Антон тихонько переговорил с хозяином. Тот не стал отказываться от бакшиша и мигом достал подходящую местную одежду – короткие штаны, подвязываемые кушаком, длинные рубахи диш-даш и тюрбаны-аммамы. Сверху еще безрукавки, чтобы скрыть кобуры. Аллах акбар!

…Вечером на пристани объявились два араба – один молчаливый, другой говорил за двоих. И уговорил старого Абдуллу доставить их на берег моря. Абдулла был подозрителен – вдруг разбойники? – но солидная купюра живо уняла сомнения.

Рано утром, едва забрезжил рассвет, фелюга отплыла, оставив за кормой душный и пыльный Каир. На реке было чуток прохладней, вода словно отбирала зной. А Нил давно проснулся – из воды выглядывали островки, между ними курсировали паромы и лодки. Берегов видно не было – плотные стены тростника перекрывали подходы к суше. Изредка над зеленой шуршащей стеной ракетировали к небу минареты или высовывались постройки, до того тесно сгрудившиеся, что походили на слипшиеся пельмени.

Так фелюга и доплыла до Кунатира, городишки, выросшего в том самом месте, где Нил разделялся на два рукава. Здесь англичане выстроили дамбы, чтобы река не слишком разливалась, поэтому пароходы сперва высаживали пассажиров на берег и порожняком проходили шлюзы. Впрочем, к фелюге это не относилось, прошли и так, направляясь в правый рукав Нила, называемый Дамиетта.

Так назывался и городок возле устья, у самого синего моря, только арабы переиначили его в Думьят. Именно туда направлялся Абдулла, там был его дом, а вез он сети – рыбачить в озере Манзала, обширной лагуне, раскинувшейся между Думьятом и Порт-Саидом.

И потянулась Дельта – сотни и тысячи проток, озер, каналов, островов – зеленая, влажная и необъятная равнина. Крестьян здесь было напихано как кильки в банке, но кое-где попадались и глухие углы, заросшие хилыми деревцами и вездесущим тростником. То с левого борта, то с правого на берегу показывались деревушки, застроенные халупками из сырцового кирпича, попадались причудливые голубятни, в которых разводили «птиц мира» – на мясо, паслись буйволы, зеленели кукурузные, рисовые и хлопковые поля.

Раньше тут хватало живности, даже бегемоты водились, но последнего здешнего гиппопо застрелили еще в начале XIX века. Хотя, говорят, кабаны все еще попадаются.

Марлен расположился в носу фелюги, на тюках с чем-то мягким, и лениво посматривал вокруг, задремывая порой.

Почувствовав тень, Исаев приоткрыл один глаз – это Антон подсел.

– На всякий случай запомни место рандеву, – заговорил Лушин деловито. – Надо будет от Думьята пройти еще совсем немного по реке до моря, до местечка Рас-Эль-Бар. Там, где Нил вливается в море, англичане года четыре назад выстроили бетонную платформу, метров двести пятьдесят в длину, укрепив ею северный берег реки; платформа называется «язык Эль-Лисан». Именно там послепослезавтра в полночь мы и должны ждать. С субмарины вышлют надувную лодку и заберут нас. Понял?

– Понял, понял. Вместе и будем ждать, – проворчал Исаев. – Не упускать же из виду секретоносителя… Чего ты боишься? Все же нормально…

– Слишком нормально! Англичане, конечно, не в состоянии устроить облаву, но Египет для бегства самая неподходящая страна, тут все дороги, вся жизнь лепится к долине Нила, а уж перекрыть пару рукавов ничего не стоит. Тем более, что корветы флота Его Величества и без того дежурят на Розетте и Дамиетте. Египет – это как бутылка с двумя горлышками, и оба из них легко заткнуть пробками.

– На любую пробку всегда найдется штопор. Не маячь, а то выбиваешься из образа. Вон, бери пример с Абдуллы – этот даже за штурвалом дрыхнет…

…Южный ветер наполнял косой парус «сетти», растянутый парой реев, и вода бодро журчала вдоль облупленных бортов.

Глава 24. Срочное погружение

Владимир Тимофеев проснулся в тесной каютке от неожиданной тишины. Обычно на подлодке не бывает так тихо – и шаги передаются, и голоса, и гул дизелей. Журчание, шипение, стуки и грюки.

Зевнув так, что челюсть захрустела, Тимофеев потянулся и выдохнул. Хорошо!