Русские толкования

Жизнь прожить что море переплыть.Б. Гаспаров приписал пословице «Жизнь прожить — не поле перейти» мысль, что жизненный путь извилист, а пословица подразумевает, что он зыбок, это горькая зыбучая бездна, ср. терять почву под ногами,т. е. терять уверенность, плавать«знать нетвердо» и подобные. С моря жди горя, а от воды беды(РПП, с. 56), о фольклорных рифмах море — горе, вода — бедаи пучина — кручинасм. Я. Гин, Поэт, грамм., с. 65–74, значимо и созвучие мир: море: мереть/ мор.Сюда же слова волноваться)и ( тре)волнениеот волна,например в хлыстовской песне ( Песни сект., с. 663, № 556): Живу я[в] мире ровно в море,| я волнуюсь у страстях.К «морскому» у Пастернака см. Поэт, комплекс моряВ. Топорова. Так что бы сделал с пословицей на месте мотивного аналитика толкователь? Сперва он понял бы, что наш мир не поле (В поле воля— ПРН, с. 834), а море: В мире что в море(с. 291; у Битова: «Поле — это уже море.» — Оглашенные, 2). Потом он построил бы толкующую пословицу *Жизнь прожить что море переплыть.А потом нашел бы этот самый вариант в сборнике Даля прямо под толкуемым Жизнь пережить — не поле перейти(ПРН, с. 286, ср. поморское Море переплыть — не полеперейти— ППЗ, с. 157; Море — великое поле— РПП, с. 44) и в другом сборнике (РПП, с. 37) вариант с прибавкой Жизнь пережить что море переплыть: побарахтаешься да и ко дну.И никакой отсебятины.

Просвещенное отношение к пословицам. Танкист Вася у Юза Алешковского ( Маскировка, 2) тоже не пожалел пословицу про жизненный путь: «Жизнь прожить это тебе не границу с Чехословакией перейти, как любит говаривать мой дружок Вася. Он тоже вроде тебя — танкист.» — но сделал это ради красного словца, а филолог Б. Гаспаров по просвещенному убеждению, что какая-то там пословица, «лубочная» пошлость недостойна завершать «образец глубоко серьезной философской лирики». Вот и вышло «не пройти по прямой», в чем сказался сам кривотолкующий, ведь непонимание автопортретно. Против пословиц убежденно пишет статейки Татьяна Николаева (« Некооперация» и Неопр. парем.), подтверждая замечание Даля: «Унас же, более чем где-нибудь, просвещение — такое, какое есть, — сделалось гонителем всего родного и народного.» (в Напутном к ПРН, с. 8). «Вообще пословицы это мелочь», пренебрежительно сказал мне однажды человек образованный и умница, но это злая полуправда. Пословица — великое в малом, она кратчайшим образом выражает народную «опытную мудрость» (Даль там же, с. 19), превосходящую опыт всякого отдельного умника.

«Что наше, того нам и не надо».Русские пословицы, к счастью, еще недостаточно мертвы для того чтобы сами русские их почитали. «Что наше, того нам и не надо» (ПРН, с. 614): лучшую до сих пор книгу пословиц составил Владимир Даль (к ней см. Ю. Левин, Проверб, простр.), теперь нужен другой обруселый инородец, способный любовно переиздать этот сборник для научного пользования. А кто поищет наследственное собрание отправленного на Колыму Василия Князева, из которого ему дали напечатать лишь выборки — Русь(1924) и Кн. посл.? О нужности Свода русских пословиц я уж не говорю.

Радость толкователя. Жизнь прожить что море переплыть,уже без звездочки, знак догадки снимается. Это совпадение восстановленного смысла с настоящим словом — радость толкователя. Толкование доказано: твое построение не выдумка, ты не от себя сказал, а от лица и имени говорящего, кого ты представляешь и чьи слова призван толковать.

Толкование не разоблачение. «Сама мысль, что обо мне можно толковать их словами, была невыносимой. Для этого подходили только мои слова.» [59]— это признание героя Мисимы ( Золотой Храм, 7) говорит против «герменевтики подозрения», к которой согласно Полю Рикёру относятся Маркс, Ницше, Фрейд и которая пользуется вместо толкования разоблачительным переводом. Вот неофрейдист Эрик Берн, После приветствия: