Русские в Берлине. Сражения за столицу Третьего рейха и оккупация. 1945

Хотя поначалу не существовало постоянного черного рынка, люди принялись вести обмен предметами первой необходимости. Однако советские власти боролись даже с этим – они опасались, что их собственные войска могут начать разворовывать имущество Красной армии и продавать его. Что происходило на самом деле, можно понять из следующего документа:

«Полицай-президенту Берлина. Отчет: Рейды на черном рынке

23 октября 1945 года, в 3:00 (утра), заместитель начальника советской Центральной комендатуры Берлина прибыл в участок и приказал произвести облаву на спекулянтов с Александерплац в 11:00 (утра) того же дня. …Около 1500 человек быстро и незаметно взяли в кольцо; всех их забрали на Магазинштрассе и передали отделу криминальных расследований. …Русская военная полиция отобрала из них примерно 100 человек из союзных хозяйственных служб и отправила на грузовике в центр города. К 13:00 операция завершилась.

В тот же самый день, в 14:30, в соответствии с приказом Управления полиции от 22 октября 1945 года, была произведена облава (вторая) на спекулянтов с Александер-плац. Было арестовано 100 человек.

Днем 23 октября снова позвонил заместитель начальника советской Центральной комендатуры Берлина и приказал провести еще одну облаву до 15:00. (Арестовали еще 500 человек. Дела в тот день на Александерплац, должно быть, получили весьма неприятный оборот.)

Во время рейдов не произошло никаких нежелательных инцидентов. Помощь русской военной полиции в советском секторе особенно приветствуется, поскольку ее присутствие позволяет избежать неприятных инцидентов с военнослужащими союзных сил или с иностранцами вообще, которых достаточно много в известных местах функционирования черных рынков. Сержант Вагнер» (Вальдемар Бергман и Гюнтер Малиц. Становление демократической полиции в Берлине 1945 года – Der Aufbau der demokratischen Polizei in Berlin 1945).

Поначалу работа новой полиции сильно страдала от непрестанной смены состава. Причины для этого были очевидны. В мае и июне 1945 года большинство тех, кто претендовал на посты в полиции, оказалось некомпетентными людьми, стремившимися получать максимальные рационы за минимальную работу. Когда обстановка начала снова нормализоваться – стало больше продовольствия и даже от полиции ожидался определенный объем работы, – многие из таких людей попросту исчезли или были уволены. К середине 1946 года таких отстраненных от службы, среди которых оказалось 62 бывших нациста и 600 уголовников, насчитывалось 3600 человек из общего состава в 12 500 полицейских. Еще 5000 уволили из полиции в первый год, в результате чего берлинская полиция лишилась около 75 % своего первоначального состава. Разумеется, у полицейских не было оружия, даже деревянных дубинок. И тем не менее им удавалось достаточно хорошо поддерживать общественный порядок.

Пожарная служба тоже начала постепенно возрождаться. К 15 мая 300 человек из изначальных 10 000 вернулось к своим обязанностям. У них не имелось никакого оборудования, и можно было видеть, как они спешат на вызов со своими устаревшими брандспойтами.

Эпидемические заболевания угрожали не только жителям частных домов и подвалов, но также и пациентам совершенно переполненных больниц. В некоторых из них царила такая антисанитария, что невозможно передать словами. Все больше берлинцев заражалось через паразитов; вспышки тифа стали все более и более частыми. В больницах устроили большие дезинфекционные станции; даже людей, пришедших всего лишь с перевязанным гноящимся пальцем, дезинфицировали с головы до ног. Впервые в своей практике берлинским врачам пришлось иметь дело с отеком от недоедания – к следующей зиме такие случаи стали столь распространенными, что считались обычным делом. Летом 1945 года также бушевали дизентерия и брюшной тиф; на пике эпидемии сообщалось о 900 новых случаях заболеваний ежедневно.

Приказ № 21 советского военного коменданта от 20 июня показывает, как сильно русских беспокоило распространение инфекционных заболеваний в Берлине. Значительно раньше, в середине 1944 года, появление практически неизвестных в самом Советском Союзе венерических заболеваний среди советских солдат, проходящих через приграничные страны, вызывало у русских серьезное беспокойство. Теперь, когда в Берлине разразилась эпидемия брюшного тифа, экспертам Микояна были предоставлены особые полномочия. В разделе «С» приказа № 21 двенадцати фармацевтическим предприятиям было приказано направить все свои ресурсы на производство лекарств против эпидемии. Энергичный офицер, полковник Чертов, лично отвечал перед комендантом за санитарное состояние города; он даже получил указания проверять, чтобы все мусорные баки проходили ежедневную дезинфекцию.