Русские воеводы XVI–XVII вв.

Путь русским полкам преграждала глубокая река, мосты через которую были сожжены, а на другом берегу находились большие силы турецкой пехоты и крымской конницы. Нельзя сбрасывать со счетов и мощную осадную артиллерию, которую верховный визирь мог повернуть против переправы. А за береговыми укреплениями стояла вся турецкая армия. В таких условиях с боем форсировать реку Тясьмин было опасно, и Григорий Ромодановский решил придерживаться уже проверенной тактики: угрожать туркам главными силами своей армии, посылать подкрепления в Чигирин, чтобы усилить его оборону, измотать турецкие войска в боях под стенами крепости и только потом перейти в общее наступление, если турки не снимут осаду сами. Для успеха этого плана требовалось одно – чтобы Чигирин продолжал стойко обороняться!

На усиление чигиринского гарнизона Григорий Ромодановский отправил 1330 солдат, 409 стрельцов, 2,5 тыс. казаков. В свою очередь, гетман Иван Самойлович выделил в помощь гарнизону 2 тыс. казаков. Такой многочисленный отряд обеспечивал, по мнению воеводы, достаточную обороноспособность гарнизона. Если, конечно, новый комендант Чигирина Патрик Гордон сумеет этой силой правильно распорядиться…

8 августа к Григорию Ромодановскому приехал в лагерь у реки Тясьмин «с царским похвальным словом» стольник Афанасий Хрущев. От имени царя было приказано оборонять Чигирин, оказывать всякую помощь «осадным людям», но указание развязывать генеральное сражение с турецкой армией воевода не получил. Более того, царский посланник предупредил, что касимовскому царевичу Василию Арслановичу и воеводе Константину Щербатову со всеми конными и пешими «ратными людьми» ведено спешить на помощь Ромодановскому. Благоразумней дождаться этой помощи, прежде чем переходить в наступление на сильную турецкую армию.

Видимо, Григорий Ромодановский был не очень доволен действиями гарнизона Чигирина. 9 августа он направил в крепость отряд генерал-майора Франца Вульфа, чтобы тот убедил Гордона предпринять большую вылазку и разрушить турецкие шанцы, вплотную приблизившиеся к стенам «нижнего города». Вылазка была не очень удачной. Были взяты два шанца и три турецкие пушки, которые янычары вскоре сумели отбить. А Гордон продолжал умолять о помощи, хотя дальнейшее сосредоточение войск на ограниченной городской территории, насквозь простреливаемой турецкими осадными орудиями, привело бы только к лишним потерям.

Полководцев, потерпевших поражение, современники и потомки судят строго… Григорий Ромодановский допустил одну существенную ошибку – он переоценил способность гарнизона Патрика Гордона к дальнейшей обороне Чигирина. И эта ошибка обернулась бедой.

11 августа турки, взорвав минными подкопами стены, ворвались в Чигирин. До вечера продолжался бой на улицах города и у стен замка. А ночью Гордон приказал гарнизону покинуть Чигирин.

В замке ворвавшихся в покинутый Чигирин турок ожидал неприятный сюрприз: «Произошел взрыв порохового магазина, причем, как узнали позднее, было убито 4000 турок».

Солдаты генерала Матвея Кровкова и стрельцы Александра Карандеева прикрыли отступавший гарнизон от преследования турецкой конницы, позволили ему благополучно отойти к русскому лагерю с легкими пушками, казной, знаменами и полковыми запасами. В русский лагерь пришла не толпа беглецов, а полки при оружии и знаменах.

Теперь для Григория Ромодановского главным было отвести с минимальными потерями свою армию за Днепр, чтобы прикрыть от турецкого нашествия Левобережную Украину.

А что касается формальной стороны дела, то с самого начала летней кампании 1678 г. воевода Ромодановский имел разрешение вывести русский гарнизон из Чигирина. Ромодановский сделал больше: он предпринял попытку освободить Чигирин от осады, но не получилось. Теперь нужно было думать о спасении армии.

Отступать предстояло с боями: верховный визирь накануне успел перевести за Тясьмин значительную часть турецкой и крымской конницы. Воевода использовал тактический прием, неоднократно проверенный в сражениях с турками и татарами: русская армия двинулась единым каре, окруженным со всех сторон повозками. Сокрушить эту передвижную крепость неприятельская конница оказалась не в состоянии, а тяжелые пушки турки так и не успели подвезти. Русские полки отступали с минимальными потерями.

А 19 августа, возле Бужинской переправы, на правом берегу Днепра, Григорий Ромодановский сам атаковал неприятеля. После жестокого боя турки отступили в свой лагерь, а в ночь на 20 августа вообще отошли к Чигирину. 21 августа Ромодановский отправил донесение в Москву: «Встретив крепкое и мужественное стояние и в своих войсках уроны великие, августа против 20, в полночь, турского султана везирь с пашами с турскими и иных разных земель с войсками из окопов своих и хан крымский с ордами побежали назад…»

В Москве сразу не поверили в поспешное отступление турецкой армии, прислали гонца с приказом точно выяснить, «действительно ли они пошли в свои земли и не чает ли от них в том какова лукавства?»