Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.)

Однако сама жизнь, политические события, самыми яркими из которых были восстания в Польше, пробуждали интерес историков к истории этого региона. Изучсние истории Великого княжества Литовского начиналось в Петербурге. Лавры пионера в этой области исторического знания принадлежат Н.Г. Устрялову. В 30-х годах прошлого столетия он заявил: «Доколе оно (Великое княжество Литовское. — А. Д.) было самостоятельно, имело своих князей из дома Гедимина, сохраняло все черты русской народности и спорило с Москвою о праве господствовать над всей Русью, историк обязан говорить с равною подробностью о делах литовских и московских и вести оба государства рядом так точно, как до начала XIV столетия он рассказывал о борьбе удельных русских княжеств… Положение дел будет одно и то же, с тою единственной разностью, что в удельное время было несколько систем, а тут только две: московская и литовская».[4] Великого княжества Литовского он посвятил одну из глав своего учебника, который несколько раз переиздавался.[5]

Вслед за Н.Г. Устряловым к теме Литовско-Русского государства обращаются Н.И, Костомаров. М.О. Коялович, И.Д. Беляев. В этих работах, на наш взгляд, еше много наивного, зачастую здесь просто излагались события. Однако уже тот же И.Д. Беляев сделал большой вклад в изучение земского волостного устройства, господствовавшего в Западной Руси. «Все формы и порядки новгородского устройства сохранялись в Полоцке даже при литовских князьях, вплоть до введения магдебургского права»,[6] — писал И.Д. Беляев. Отметив значительное влияние полоцких порядков на Литву, И.Д. Беляев попытался разобраться и в специфике литовского политического устройства. Он увидел ее в особенностях княжеской власти в Литве. Здесь «княжеская власть досталась литовцам же, а не пришлым князьям, как в Полоцке, следовательно, князья имели большую поддержку в единоплеменности подданных… литовские князья были богатые и сильные землевладельцы, еще до получения княжеской власти у них были целые полки слуг… следовательно, земщина не могла им грозить изгнанием, как это бывало с полоцкими князьями; княжеская власть была ограничена, но не в пользу народа, как в Полоцке, а в пользу прежних княжеских товарищей, богатых и сильных землевладельческих родов».[7]

Как видим, уже в ранних работах по истории Западной Руси возник вопрос о земском, общинном характере политического строя западнорусских земель. В этом нет ничего удивительного, поскольку к изучению этой истории приступили те самые авторы, которые убедительно обосновывали земский, общинный характер Руси киевской поры.[8] Другая важная мысль, которую находим уже в самых ранних работах по истории западнорусских земель, — мысль о мирном присоединении этих земель к Литве, но принципу «равного с равным».[9]

Однако на истинно научной основе к изучению общины приступил Н.Д. Иванишев — профессор киевского университета им. Св. Владимира. По мнению последующих исследователей, «он первый открыл следы общинного быта в пределах литовско-русского государства»[10] первый «нашел… следы существования общинно-вечевых судов…».[11] Оперируя небольшим еще по объему материалом, исследователь тем не менее сумел уловить ряд важнейших закономерностей в развитии общины, сделал любопытные наблюдения. Принципиальное значение имел его вывод о том, что «постоянно возраставшая власть помещиков, ограничивая общинные права поселян, произвела важное изменение в составе народных собраний. В XVII в. мужи-сходатаи начинают терять свое прежнее значение, уступая власть своим помещикам».[12]