Русские женщины (сборник)

В общем, получилось тогда всё – и правда, никто не удивился, даже чаю предложили, успокоили, пообещали тут же, во дворике, прах захоронить, а дворик у них зелёный, просторный – приходите, говорят, у нас тут красиво, и в одиночестве не будете, у нас и дети приходят – кто к своим, кто просто так, тут же вокруг одни новостройки, сплошной бетон, а у нас островок природы остался…

Дело было в конце весны, а к лету мы уже перебрались с мужем в тёплые края. Кто ж тогда знал, что с теми землями всё так будет, – мы же о будущем ребёнке заботились, хотели, чтобы… А вышло – как в самых страшных снах не бывает: гнали меня по улице, простоволосую, плётками, а мужа прямо там забили, а за что – не сказали, просто враг он для них был, а что он такого сделал, рисовал себе картины, детишек учил, храм расписывал – только храм тот недолго простоял, это я уж потом узнала…

В чём я была, в том и вышла на вокзале в родном городе – хорошо, в дороге люди помогли, кто чем мог: кто в платок тёплый укутал, кто покормил, – так мы втроём и доехали, я и двое чижиков моих в мамкином пузе. Это я уж потом узнала, что их двое, а тогда не до подсчётов было, не до УЗИ и прочего – первым делом приют надо было найти да с жизнью определиться – нужна ли она мне теперь, после всего-то, что натерпелась. Ну, чижики и спасли меня от думок грешных – раньше срока народились, а дальше мы уж как-то выплыли, справились – зиму в дачном домике перекантовались, пустили люди добрые, а там и весна пришла, всё повеселее и потеплее…

Вот весной-то я и обнаружила, пока с чижиками гуляла, что неподалёку то самое сооружение находится. Сначала морщилась, как и все местные, – крематорий, это же смерть и огонь, это даже с кладбищем привычным не сравнишь. А потом, как про зарплаты тамошние услышала, – призадумалась. Ну и решилась однажды, пришла, а там отбор, будто в Гнесинку какую, запись за неделю вперёд – и это только на пробную речь. Но как до речи дошло – на меня поглядели иначе, чем на других: я и сыграла, как на каких-нибудь московских подмостках, бывали мы там с гастролями, – и речь сама написала, никакими рекомендациями не пользовалась, зачитала то, что хотела бы сама услышать, – вот на меня и обратили внимание.

Через неделю мне позвонили и предложили на испытательный срок устроиться – там уже приглядимся друг к другу. Сначала обучали нас: рассказывали об истории, крематорской культуре, обычаях – вроде бы и незачем, но интересно знать, даже просто так, для себя самой. А там уже и тонкости работы пошли. На том этапе многие не выдерживали, уходили: попробуй законспектируй условия горения тел – мужского, женского, детского… А ещё есть по онкологии отличия: здоровый человек будет гореть час, а больной – полтора без малого. Ну и техника безопасности: металлические предметы требуется убирать, алюминий, например, вовсе запрещён, а мягкие сплавы – те на выбор заказчика, никто золото не будет специально удалять, это уже мифы погребальные.

Про мифы у нас на обучении отдельная тема была – там и про одежду рассказывали, которую якобы в комиссионки сдавали из крематория, и про золотые зубы, и про многое другое. Но того, кто в мифы верит, – его не переубедить даже объяснением про разрезанные на спине у покойников костюмы – иначе не приодеть. Ну и так далее, много у нас накручено вокруг погребальных дел, а писатели только потворствуют, потому, кстати, «упокойных» дел профессионалы не любят Веллера – врун, говорят, только людей запугивал.

Потом уже и практика пошла. Сначала страшно, потом обвыкаешь, хоть и не по себе всё равно. А кто себя хорошо показал – тем доверяют самое ответственное: церемонии с детьми. Там тяжелее всего даже не тот момент, когда в зале все плачут. Тяжелее, когда идёшь потом впереди процессии, а за тобой двое помощников катят большой лафет с крошечным гробиком, – все внезапно смолкают за спиной, и слышно, как колёсики поскрипывают. Я, когда меня в первый раз на такое поставили, совсем голову потеряла и вышла из коридора на улицу, там у нас небольшой поминальный парк, – и все за мной вышли, думая, что так полагается. Мне потом от начальства попало, но процедуру решили повторять и дальше – теперь перед окончанием всего процесса можно посидеть в парке. За деньги, конечно.

Про деньги разговор особый. С одной стороны, для родственников крематорий гораздо дешевле традиционного погребения. Ты попробуй купи землю где-нибудь на кладбище – не просто так это, да и возьмут с тебя не меньше тысячи, а то и двух – и это не нашими! Плюс на месте каждому раздай, плюс за морозную землю и за всё остальное, – в общем, столько тебе насчитают, что лучше бы не помирал.

В крематории всё в разы дешевле и понятнее при подсчёте: есть прейскурант – и никто с тебя лишнего не возьмёт.

Но… Как бы тебе сказать… Ты тамошний прейскурант видел? Вот и я в первый раз удивилась «кремации с просмотром» и «кремации без просмотра» – первое дороже второго. Да нет, всё понятно, ничего особенного – но как-то удивительно, что ли…