Русские женщины (сборник)

Утром долго караулю возле корпусов. Завидев её , делаю вид, что случайно иду мимо по своим делам.

– Доброе утро! – как ни в чём не бывало отвечает она.

– На пляж? Нам не по пути? – развязно интересуюсь я, немея в ожидании отказа.

– Конечно на пляж, а куда ещё? Пойдём! Я пока одна – друзья ещё не приехали…

«Их только не хватало!» – пугаюсь я, но лицемерно сочувствую:

– Да? А почему?

– Билетов нет, пляжный сезон… А ты тут один или как?

– Мои тоже запаздывают… – (Хотел добавить «переэкзаменовку сдают», но вовремя опомнился: это очков мне не добавит – где Фламмарион и где переэкзаменовка?!) – У них дела пока…

Молчание в пути я прерываю только раз, щурясь на солнце и бормоча:

– Мы идём, как Христы на Голгофу! – И потом долго возмущаюсь собой за эту нелепость.

Пляж полон. Мы ложимся. Перекинувшись словами, замолкаем, затихаем. Печёт. Она утыкается в согнутый веснушчатый локоть, а я насторожённо поглядываю на кончики её коричневых волос на моей руке… И вдруг с замиранием сердца ощущаю, как её пальцы касаются моих!..

«Нечаянно или нарочно?» – раскидывается вопрос величиной со вселенную, самый главный вопрос. И я принимаюсь – ни с того ни с сего – пересказывать статью о Сальвадоре Дали, вороша песок и тихой сапой приближаясь к её руке. Руку она не отдёргивает. И даже смеётся словам Дали о том, что он так богат, потому что вокруг столько дураков.

Вскоре начинаются пляжные развлечения: мы лепим пирожки, роем траншеи, я засыпаю её бессильно лежащую ладонь, исподтишка касаясь мягких пальцев и вдохновенно рассказывая о великом Иерониме Босхе. Вскоре, однако, до меня доходит, что нам хорошо и без Босха.

Потом, в воде, я несколько раз робко и как бы невзначай касаюсь её плеч. И счастлив. А когда мы покидаем пляж, то встречаем у входа стайку местных парней. Под их наглыми взглядами у меня корёжится сердце, но я выпячиваю грудь, твёрдо беру девушку под руку и, проходя мимо них, говорю громко в никуда по-грузински:

– Аслан пригласил сегодня на ужин!

Парни по-шакальи провожают нас глазами, но вслед ничего не произносят. Зато она ласково посматривает и руки не отнимает. Так идём мы до самой турбазы, и мне кажется, что я несу кусок живого хрупкого хрусталя.