Русский

– Ты что твор… – меня оборвали на полуслове, Соколов выдернул у меня изо рта сигарету и, открыв форточку в своей развалюхе, выбросил ее на улицу.

– С каких пор ты к-куришь? – уже закрыв окно, невозмутимо прогрохотал полоумный.

– Всегда курила! Твое какое дело?! – взорвалась я в очередной раз. – Ты теперь даже в туалете меня учить будешь, как и что делать?!

– Буду, если продолжишь в том же духе. И не в-выдумывай, – добавил чуть тише, выруливая обратно на дорогу, – ты никогда не курила.

– Тебе откуда знать?! – фыркнула, по неизвестной причине, тоже сбавив обороты.

Андрей не ответил. Проигнорировал. И что с ним делать? Истукан форменный!

– Так, куда мы хоть едем?

– В центр. Раз т-ты не знаешь, к-куда хочешь…

– Я знаю, куда хочу!

– На с-свидание не повезу.

– В таком случае, я никуда не хочу!!! – выпалила это и, не снимая грязные кроссовки, нагло поставила ноги на его приборную панель. Сложила руки на груди и с вызовом посмотрела на своего обидчика.

Соколов лишь скосил взгляд, после чего усмехнувшись, вернул глаза на дорогу.

– За ч-что ж ты меня т-так ненавидишь?

– Почему ненавижу? – посмотрела на него невинно. – Я тебя очень люблю! Очень-очень! Ты же мой брат! Всю жизнь мечтала…

– З-заметно, – парировал омоновец. – Сигареты отдай.

– Не отдам!

– А мне казалось, ты взрослая уже…

Ух, как же меня взбесила эта его издевательская интонация!

– Взрослая! Разве ты еще не заметил? Там, в ванне?

Братишка опять не ответил. Так только, мы чуть было снова не вылетели на встречку. Помнит, гад! Не медля ни секунды, решила добить врага:

– А если ты что-то не разглядел, вечером у тебя будет такая возможность. Знаешь, по ночам мне бывает очень страшно…

– И, – братишка откашлялся, слова ему теперь давались с трудом, – и что же ты делаешь, к-когда тебе с-страшно?

– К родителям в постель прихожу, – беззаботно пожала плечами. – Но, поскольку, папы с мамой тут нет, тебе придется позаботиться обо мне.

Ох, язык мой, враг мой… Ведь смелая такая, пока громила и его руки заняты рулем и ситуацией на дороге. Однако ж, через какое-то время мы же все равно вернемся на его квартиру, как бы мне потом не пожалеть о своей смелости… Мозг кричал караул, а язык мой совсем с цепи сорвался и нес незнамо что, ровнехонько подставляя меня же саму под удар!

– Как скажешь, – просто ответил братишка, заставив, наконец, меня заткнуться. – Приходи. Т-только т-ты сразу голой приходи. Одежда т-тебе не п-понадобится.

Мне как-то вдруг стало очень неудобно сидеть, держа ноги на приборной панели. Настолько неудобно, что я решила их побыстрее опустить. А еще внезапно почудилось, что на телефон пришло сообщение. Шквал сообщений, которые мне срочно понадобилось проверить…

* * *

Мне понравилось, как Лена смутилась. Маленькая еще. Рвется соблазнять взрослого парня и при этом постоянно останавливается из-за своей неопытности. Провел рукой по своим волосам и не удержался от ухмылки.

– Я п-пошутил, – сказал ей, хоть это и не было правдой.

Твою же мать, девчонка сводит меня с ума! Мало того, что пришлось ждать ее взросления, ежедневно терять рассудок, зная, что она в другом городе, творит черт знает что и даже понятия не имеет о моем существовании, так еще и теперь, когда она уже несколько часов рядом со мной, запрещать себе к ней прикасаться. Глупенькая, решила, что поставив свои ножки на приборную панель, оскорбит или разозлит меня! Глупенькая, не знает и не понимает, что эта машина больше никогда теперь не поедет на мойку.

– Я так и поняла, – тихо ответила стрекоза, уткнувшись в свой телефон.

Напугал ее. Черт возьми, да если бы только мог! Сказал бы ей, все сказал. О том, что она больше никогда и ничего не должна бояться, потому что я убью любого, кто только подумает…

– Лена…

И сам, сам, скорее сдохну, чем позволю ей почувствовать себя плохо в моих руках…

– Расскажи о с-себе.

– Зачем тебе? – линия ее соблазнительных губ чуть искривилась, желая показать мне, что их хозяйка все еще не жаждет со мной общаться.

– Хочу узнать т-тебя, – опять соврал, потому что уже давно знаю о ней все. – Ты же м-моя сестра, – быстро поправился, чтобы не отпугнуть уже во второй раз.

– Люблю все розовое, дорогие шмотки и богатых парней! Устроит? – стрекоза с вызовом посмотрела на своего родственника. – Последнее является залогом успеха первых двух факторов.

– Только б-богатых?

– Исключительно! И с одним из них у меня сегодня должно было состояться свидание!

– А что оно тебе, это б-богатство? Т-твой отец богат. Разве т-тебе этого мало?

– Мало, – резко ответила девчонка и почти проговорилась, – тем более, что он не мой… Тем более, что он теперь будет тратиться на тебя!

Оправдалась и опять очаровательно надулась. Ленка. Пыжится. Протестует. Боится, что потеряла свою семью. Это вынужденная мера. И я готов вымаливать за нее прощение. Потом. Позже. Когда буду на тысячу процентов уверен, что она останется со мной. А пока…

– Мне от отца н-ничего н-не нужно, – парировал спокойно. – Как в-видишь, я достаточно самостоятельный.