Русский

– Вы о чем говорите? – зачем-то уточнила я. Хотя даже моя глупая голова уже догадалась, что сейчас таким вот нехитрым образом проблемы сообщили мне, что они имели счастье явиться прямо к дверям моей аудитории.

– Та-а-ам, – перевозбуждено протянула Оля, сбоку прикрыв рот ладошкой, – в коридоре, возле нашей аудитории та-а-акой парень стоит!!! Плечи – во-о-от такие! Громадный, фигура – обалдеть!!! Он в черной форме омоновца, но я уверена, здесь не по работе. Это Макс, идиот, думает, что это так. Но тогда цветы у него откуда? И стоит такой грустный. Подоконник подпирает. Руки на груди сложил и ждет чего-то. Наверное, девчонка его какая-то бросила.

– Так ты подойди и утешь его, после пары, – злобно хихикнул Грибоедов у меня над ухом. – А мы с Леночкой посмотрим этот спектакль!

– Ага, может и подойду! А, может, он сам ко мне подойдет!

– Давай, давай, красотка! Он от тебя голову потеряет и сразу забудет, зачем сюда пришел. И цветы отдаст.

– Последние ряды! – громовой голос профессора прервал наше маленькое собрание. – Желаете, чтобы мы всей аудиторией вас послушали?

– Нет! – испуганно взвизгнула Гладкова и сразу за этим залилась стыдливой краской. – Простите, пожалуйста.

– Хорошо. А то, если передумаете, скажите – с радостью уступлю вам свое место. Обсудим представителя спецслужб все вместе.

Глава 14

Хотела бы я просочиться мимо вместе с остальными студентами, но обойти его внушительную и весьма хмурую фигуру оказалось нереальным. Нет, ничего у меня не шевельнулось и нигде. Именно так! Я ни-чего не почувствовала, когда увидела Андрея прямо перед дверьми в аудиторию с этими дурацкими цветами в руках!

– Привет, – громадной тенью «братик» преградил мне дорогу.

Это случилось настолько резко, что шедшая позади меня новая знакомая Оля, которая, по всей видимости, вообще не смотрела себе под ноги, врезалась в мою спину, да еще со всем удовольствием наступила мне на ногу.

– Ой! Прости, Лена, – замялась однокурсница. – Слушай… а вы… вы знакомы?

Глупо было бы отрицать очевидное. Соколов протянул мне букет нежно-розовых цветов, название которых я не знаю. Пришлось сознаться и проявить вежливость. Сквозь зубы.

– Да. Оля, познакомься, пожалуйста, мой брат, Андрей. Андрей, это Оля. Гладкова.

– Очень приятно!!! – мгновенно рыжеволосая фурия оказалась между мной и громилой, восхищенно заглядывая моему родственничку в черные глаза, протянула ему руку для знакомства.

Он машинально пожал ее пальчики своей звериной лапищей, а я подумала, что шансы у моей однокурсницы все же есть, его бывшая Оксана тоже была рыжей и зеленоглазой.

– Так, у знаменитого хирурга Егорова, еще и сын есть? – Максим деловито присоединился к нашей компании, чем моментально вызвал на лице у братика недружелюбный оскал. – Приятно познакомиться! Меня зовут Максим Грибоедов. А вы… Андрей Егоров?

– Соколов, – я не остановилась перед тем, чтобы громко уточнить разницу между нами, потому что внезапно осознала, как это неприятно, когда чужие люди относят к семье великого Егорова не только меня.

За что с новой силой возненавидела своего братика. А ведь, почти забыла про это. Чувства, ощущения последствий прошлого дня вытеснили мою ненависть. Как же… Как же это дико неприятно быть поставленной на один уровень с ним! Кто он такой вообще?! Результат того, что мой отец лишь раз дал слабину? Это же нормально для командировок. А для моего отца вообще норма! Пусть… Пусть я ему неродная дочь. Но он меня воспитывал! И я больше его дочь, чем этот… Выскочка! Цветы приволок. Смотрит на меня таким страдальческим взглядом, бугай несчастный. Думает, я, как и эта Оля начну падать в обморок от восхищения его рабочей формой? Кто он такой? Солдат? Омоновец? Да он считать хотя бы умеет? Или только способен плечами двери вышибать?!

– Приятно, – буркнул родственничек моим новым знакомым и, не посмотрев ни на одного из них, сказал мне:

– Л-лена, нам н-надо поговорить.

– Мне некогда, я спешу на пару, – отрезала, собираясь рвануть с места, но качок схватил мое запястье. Жестко так схватил. Не вырвешься.

– Нам надо поговорить, Лена. Прямо сейчас! – довольно грубо потребовал моего внимания Соколов. Удивительно, в некоторые моменты, когда он злится или… Он перестает заикаться.

Зачем-то мои глаза скользнули по непримиримой линии его мужского рта. Братик не прикалывался. Похоже, его произошедшее задело не меньше, чем меня саму. Может быть… Может быть это и к лучшему. Конечно, я заплатила за свою месть достаточно большую цену и больше уже ничего не вернешь, но… Моя жизнь из-за него уже меняется. Вот уже первые люди, кто сравнивает меня с ним. А чем дальше, тем будет больше таких вот изменений. И все они, как один, будут вонзать в меня колья отчаяния! Ненавижу этого придурка! Уже ненавижу!

– Боже мой, какой суровый старший брат, – съехидничал Грибоедов.