Русский

— Да, Антон, — Плукшин вздохнул тихонько. — Мы с вами виделись уже, на похоронах Карена Федоровича. Я вас запомнил. Здорово, что вам тогда посчастливилось так ловко сбежать. А я вот не смог, пришлось до конца испить все прелести языческой тризны.

Они выехали на набережную. Профессор молчал, то и дело оглядываясь. Наконец, заговорил:

— За вами всегда кто-то следит или только сегодня?

— Что? — Антон вгляделся в зеркало заднего вида. На хвосте висела «Дэу-Нэксиа», но ничего удивительного в этом Антон не увидел. — С чего вы взяли?

— С того, что эта машина тронулась, лишь только мы отъехали от музея. Можете попетлять? Посмотрим, что они делать будут.

Антон улыбнулся подозрительности Плукшина. «Профессор-то у нас Джеймс Бонд, оказывается», — подумал он.

Тем не менее сделал так, как просил пассажир.

Они свернули на Моховую, оттуда ушли на Воздвиженку и вскоре уже оказались у Никитских Ворот. «Дэу» следовала за ними, не отставая, но и особо не приближаясь. Пару раз преследователи, если это, конечно, не обычные попутчики, пропустили вперед себя другие машины, однако когда Антон уже ехал по Спиридоновке, бампер «дэу» вновь отразился в зеркале заднего вида.

— Что я говорил? — с неуместной радостью в голосе воскликнул Вилорик Рудольфович.

— Ну да… — пробормотал Антон. — Что-то не так. Не люблю я, когда за мной следят.

— А что, есть опыт?

— Не жалуюсь…

— Ну, если у вас, Антон, нет причин кого-то бояться, тогда наши преследователи, скорее всего, обознались. Но, учитывая их потенциально криминальные намерения, предлагаю доехать до ближайшего отделения милиции и возле него поговорить с ними, если только они от нас не отстанут.

Профессор был с виду абсолютно невозмутим. Правда, он как-то уж очень интенсивно барабанил пальцами правой руки по обшивке дверцы «мерседеса»…

Между тем мысль о милиции показалась Антону настолько хорошей, даже единственно правильной, что он немедленно поехал в направлении 83-го отделения.

Антон посмотрел в зеркало. «Хвост» исчез, будто испарился.

— Отстали… — вздохнул Плукшин. — Ну и хорошо. Значит, точно ошибка. Ну что, чайку, как договаривались?

— Ладно, — кивнул Антон, — но давайте тогда уж в другом месте где-нибудь. На всякий случай.

— Логично. Командуйте. Впрочем, поехали лучше ко мне домой. Я как раз живу вон в том доме, где кафе «Донна Клара». Вы же знаете «Донну Клару»?

— Знаю, как всякий приличный человек.

— Вы остроумны, — Плукшин улыбнулся. — Когда-то этому кафе в плане публики могли позавидовать многие заведения общепита. Сюда ходили артисты, музыканты с громкими именами, а также первые модницы московского центра и иностранные шпионы. Теперь все не так, потому что, как я уже говорил в Политехе, мы совершенно не приучены к кропотливой и стабильной деятельности в любой сфере.

Не отыскав места для парковки напротив дома профессора, Антон бросил машину в противоположном конце Спиридоньевского переулка, за гостиницей «Марко Поло».

Квартира Вилорика Рудольфовича являла собой неописуемое нагромождение предметов современного быта и старинного искусства. Чтобы попасть из конструктивно просторной прихожей на кухню, Антону пришлось боком протискиваться между старинным комодом с инкрустациями и шкафом со встроенными зеркалами, возле которого он кое-как приладил мокрый зонт.

Тут же, в прихожей, стояли африканские тамтамы, пара торшеров, горные лыжи, множество пар сапог, сумки, рюкзаки, старая радиола и много еще полезного и абсолютно необходимого простому доктору исторических наук…

— Проходите, садитесь, — Плукшин указал Антону на белый кухонный табурет. — Хотите чаю или вам сварить кофейку?

— Кофе лучше. Спасибо, — ответил Антон, изучая кухонную обстановку.

Здесь, как и повсюду в квартире, царил хаос. Определенно, это была холостяцкая кухня, здесь очень давно или вообще никогда не появлялась женщина. Одновременно убранство жилища профессора никак нельзя было назвать бедным. Каждый элемент интерьера имел собственную изюминку. Здесь не было ширпотреба. На стенах висели авторские картины, полки были заставлены фигурками, статуэтками, повсюду лежали книги, по большей части антикварные. Кухонная техника была самая что ни на есть современная, а над столиком висела модная жидкокристаллическая панель.

— Так, держите чашечку. Ваш кофе.

Антон сделал глоток и удовлетворенно кивнул.

— Что, понравилось? — улыбнулся профессор. — А вы что же думали? Мы, ученые, еще и не такое умеем.

— Интересный вкус, — заметил Антон.

— Мой любимый вариант приготовления. Так готовить кофе меня научили греческие монахи монастыря Святой Екатерины, что на Синае.

— Здорово. Я там был.

— Немудрено. Конечно, на «Гору Моисея» поднимались? Встречали там рассвет?

— Нет, — признался Антон. — Не пошел я. Ограничился экскурсией в монастырь.

— Ну и правильно. По моим данным, гор, претендующих на звание Моисеевой, минимум пять. Забавно, что две из них расположены далеко от Синайского полуострова.

Плукшин стоял у окна, держа в руке чашку кофе. На некоторое время на кухне повисла тишина. Где-то в гостиной часы (тоже, видимо, старинные) пробили полдень.