Русский акцент

Борис в своём докладе замахнулся на святая святых, на инструкцию о проведении геодезических работ в государстве Израиль, утверждённой самим премьер-министром страны. Да и не в том дело, что документ утвердил глава государства, а, прежде всего в том, что все предписания инструкции являются руководящими и обязательными для всех геодезических организаций и юридических лиц, имеющих лицензию на производство топографо-геодезических работ в стране. И надо же так случиться, что при переводе этой инструкции с иврита на русский язык, Борис обнаружил там кроме ряда неточностей, грубую ошибку при установлении точностных допусков измерений. Да, собственно, произошло, как подчеркнул Борис в выводах своего доклада, то, что неизбежно должно было произойти при сложившейся в Израиле практике выпуска инструкции в свет. Если в развалившемся СССР подобный документ разрабатывался учёными отделов и подразделений ЦНИИГАиК (центральный научно-исследовательский институт геодезии, аэросъёмки и картографии), то здесь его составлением занимался, по сути дела, один человек, доктор Яир Гринвальд, занимающий должность начальника отдела земельного кадастра и впоследствии ставший заместителем генерального директора по геодезической части. Доктор Яир Гринвальд был человеком не без искры божьей: как нельзя лучше его характеризовал ярлык «талантливый учёный». Однако один в поле не воин. Яир соглашался с этим постулатом, однако в душе считал, что воинов просто не было в наличии, так как не существовало поля, в котором они должны были сражаться. С этим суждением трудно было не согласиться, по причине низкой квалификации кадров, работающих в институте. Начальник Бориса Алекс Зильберштейн рассказывал ему, что если кто-то из сотрудников приводил на вакантную должность геодезиста человека, имеющего аттестат о школьном образовании, то этого сотрудника многократно благодарили и чуть ли не возводили на пьедестал для подражания. Как-то Борис наткнулся на ведомости вычислительной обработки измерений, в которых была непонятная ему абракадабра числовых символов, например: 1+3-5/4-2. Оказывается, этими цифрами была закодирована формула с тригонометрическими и логарифмическими выражениями. Лица, ведущие обработку, разумеется, эту формулу и в глаза не видели. Специально для них и была разработана процедура, которая позволяла не задумываясь выполнить вычисления, в данном случае, к первому числовому выражению надо было прибавить третье по счёту, от полученного результата вычесть член с порядковым номером пять, полученное разделить на выражение с номером четыре, ну и так далее. Здесь комментарии излишни: истолковывать просто нечего. Исходя из отмеченного, получалось, что составленную Яиром инструкцию обсуждать было не с кем. Вообще говоря, это не совсем соответствовало истине, поскольку в стране имела место быть геодезическая общественность, с которой можно было, по крайней мере, обговаривать спорные вопросы. С другой стороны, Яир Гринвальд, по всей вероятности, считал себя той же истиной в последней инстанции. Борис поведал ему, что в стране, откуда он приехал, отшлифованная в стенах научно-исследовательского института инструкция рассылалась практически во все университеты и институты, где была кафедра геодезии и во все геодезические и картографические предприятия для чуть ли не всенародного обсуждения, а затем, в соответствии с замечаниями, в неё вносились многочисленные поправки. На что Яир Гринвальд, недовольно пожав плечами, пробурчал:

– Мы, слава Богу, живём в демократическом государстве, а не при коммунистическом режиме.

Какое отношение имеет демократия, а вместе с ней коммунистический режим к разработке геодезической инструкции, Борис так и не понял, однако счёл нужным промолчать, чтобы не вступать в бессмысленный спор. Всё недосказанное, он выразил в своём докладе, пользуясь не политическими лозунгами, а строгими математическими формулами.