Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4-5). Битва за Берлин (Красная Армия в поверженной Германии).

Возрастающее сопротивление противника, о котором здесь говорил летчик, я, товарищи, никак не могу признать. После прорыва до Мюнхеберга включительно сопротивление противника резко ослабло. В частности, взятие внешнего берлинского обвода, внутреннего и выход в город у нас прошло довольно-таки легко, не с такими уж серьезными боями. Колоссальное количество… войск, которые имел Вейдлинг, были разбиты и дезорганизованы еще на одерских позициях, не выдержали удара и в Берлине. Где бы наши штурмовые группы (отряды) ни шли, они везде имели успех. Сдать такой город как Берлин за 7 дней, я бы сказал, это не к лицу «жестко сопротивляющемуся гарнизону».

Есть замечание у меня в отношении прожекторов. Здесь Василий Иванович Казаков доложил, что с момента перехода в атаку 14 миллионов свечей зажглось и стало освещать путь к победе нашей пехоте и танкам. Цифра, конечно, астрономическая, но мы отлично знаем, что после 25-минутного артиллерийского налета такой мощности, как было на плацдарме, ничего нельзя было увидеть. Хотя бы вы тут зажгли и 14 триллионов свечей, вы все равно ничего не увидите, потому что все поле закрывается стеной пыли, гари и всем, чем хотите. Василий Иванович, когда мы с вами сидели вот на этой высоте 81,5, когда засветились прожекторы, которые находились в 200–300 метрах от нас, мы их с вами не видели и не могли определить, светят они или нет. Я считаю, что, если бы они (прожекторы) были поставлены на пассивных участках, они больше принесли бы там пользы, с точки зрения обмана противника. Поскольку мы имеем научную конференцию, по которой будем учить свое поколение и сами [знать] на будущее, я считаю необходимым сказать то, что было, что прожекторные роты [понесли] потери, сожгли много свечей, но реальной помощи войска от этого не получили.

В первый день операции 16.4.45 г. наши войска дружно пошли в наступление, быстро преодолели первый рубеж обороны и подошли к Зееловским высотам. Артиллерийская подготовка, которую провела армия в течение 15 минут по Зееловским высотам, т. е. по второй позиции, оказалась недостаточно сильной и эффективной для того, чтобы подавить огневое сопротивление противника в его обороне. Позиция на Зееловских высотах была главным рубежом обороны, и наша пехота и танки не могли взять ее сразу с ходу. Тем более не нужно забывать, что на участке армии с плацдарма, находящегося в долине р. Одер, на Зееловские высоты [вели] четыре дороги, по которым можно было забраться на эти высоты, из которых одна была тем более еще крепко разбита и завалена. Крутизна подъема на эти высоты была градусов 30–50, и наша техника, в частности танки, была вынуждена построиться в кильваторную колонну и двигаться. Вы сами понимаете, что такие боевые порядки перед высотами, на которые нужно было забираться, были мало эффективны без хорошего артиллерийского воздействия на противника. Поэтому, подойдя к Зееловским высотам, пройдя 6–7 км, наступление захлебнулось. Продолжать атаку в этот же день, не организовав нового арт. наступления, — это истреблять войска. Нужно было обязательно повторить артиллерийское наступление с переменой огневых [538] позиций, потому что, [как] я уже говор [ил, мы] продвинулись километров на 6–7. Но, чтобы передвинуть такую массу артиллерии, хотя и не всю (мы дальнобойную артиллерию не передвигали), нам потребовались не часы, а так полсуток, т. е. были готовы к наступлению к утру 17 числа.