Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4-5). Битва за Берлин (Красная Армия в поверженной Германии).

Я на всех вопросах останавливаться не буду. Два слова только о прожекторах. Находясь от переднего края в 200 м, во второй траншее, я пришел к глубокому убеждению со своими командирами дивизий и полков, что прожекторы, безусловно, сыграли свою роль во второй атаке. Совершенно правильно, что 114 млн свечей не могли пробить толщу пыли, но прожектора, стоявшие сзади, освещали местность танкам, которые начали движение с исходного положения до первой траншеи противника. Пехота чувствовала себя уверенней. Показания пленных говорили, что немцы видели этот свет и считали, что русские применили какое-то совершенно новое оружие. Поэтому определенный результат и эффект от применения прожекторов был. В полосе корпуса действовало 12 прожекторов.

Ход операции.

Я остановлюсь на трех вопросах и очень коротко. Продвижение корпуса по дням: к утру 17 апреля корпус прорвал оборону на глубину 12 км и вышел к каналу Фридляндерштром, подошел к Кунерсдорф и Мецдорф, сильно укрепленным опорным пунктам. Как известно, на этом рубеже был тыловой оборонительный рубеж противника и частям потребовались почти целые сутки для того, чтобы прорвать этот рубеж. К утру 19 апреля продвижение было на 20 км. С форсированием этого канала и взятием этих двух населенных пунктов 18 апреля — на третий день операции, после прорыва тылового оборонительного рубежа был введен второй эшелон корпуса 207 сд. К исходу 19 апреля корпус продвинулся на 30 км, к исходу 20 апреля — на 40 км, и на рассвете 21 апреля в 6 час. 30 мин. передовые части 171 сд вместе с 12 гвск, который наступал слева, пересекли черту большого Берлина и завязали бои в пригородах. К исходу 21 апреля, за 6 дней наступления, корпус прошел с боями 66 км, овладел пригородами Берлина — Каров, Бланкенбург — и начал бои за Буххольц.

Таким образом, темп наступления в первый день выразился 12 км, второй день — 4 км, третий — 4 км, четвертый — 10 км, пятый — 16 км, шестой — 20 км.

Из этого видно, что второй и третий дни были для корпуса тяжелыми днями. В эти дни корпус преодолевал тыловой оборонительный рубеж и овладевал высотами зап. Кунерсдорф и Мецдорф. Здесь именно была разбита подошедшая 601-я авиаполевая дивизия, 4-й и 5-й учебные полки. Дальнейшее продвижение шло нарастающим темпом, и особенно оно возросло в решающий — шестой день операции, когда части ворвались и овладели первыми пригородами Берлина.

На 5 и 6 день операции развитию сильных темпов наступления способствовал ввод в бой 150 сд в центре полосы корпуса. Все три дивизии вошли в Берлин одновременно. Корпус наступал, имея три дивизии в линию, так как никто не хотел быть в это время во втором эшелоне и уступить права первым ворваться в логово фашистского зверя. В этом заключался глубокий политический смысл для каждого бойца, офицера и генерала, и мы это дело очень удачно использовали.

Тут же должен доложить в отношении непрерывности действий. У меня несколько особое мнение по сравнению с начальником штаба 5-й ударной армии. Во всей этой операции корпус удачно использовал требования маршала тов. Жукова о непрерывных действиях.

После прорыва тылового оборонительного рубежа боевые действия до самого Берлина абсолютно были непрерывны, причем эта непрерывность достигалась не вводом второго эшелона корпуса, а вводом вторых эшелонов полков. Только при этом условии войска совершенно свободно и легко выполняли поставленную задачу и днем и ночью.

Несколько слов о действиях танков. Мне кажется, что совершенно напрасно некоторые товарищи так резко ставили вопрос, что пехота действовала без танков и танки действовали без пехоты и пр. Это совершенно неверно. Должен доложить, что танкисты до канала Фридляндерштром, в частности в полосе корпуса, не могли безусловно войти в прорыв потому, что местность, обстановка и условия этого не позволяли. И только после овладения Кунерсдорф и Меццорф и высотами западнее, действительно встал вопрос о возможности прорыва танков в глубину. 19 апреля я встречался с командиром 1-го мех. корпуса генерал-лейтенантом Кривошеиным перед Протцельским лесом. Единственное, что помешало 1-му мех. корпусу прорваться — это единственная дорога через Протцельский лес, поэтому мех. корпус проходил лес совместно с пехотой. Когда мы вышли на рубеж Бернхольц, мех. корпус поднялся на север в полосу 47-й армии и пошел действовать на Бернау. Наша пехота 20 апреля была только здесь, а 21.4.45 г. мы ворвались в Берлин. Второй раз с танками я встретился на канале Берлин-Шпандауэр-Шиффарт, где танкисты решали проблему как переправляться. Строили переправы вместе. Здесь я видел начальника инженерной службы 2-й танковой армии полковника Бельского. Мой корпусный инженер вместе с ним строил переправу, и по этой переправе мы здесь и переправлялись. В третий раз я встретился с танками 2 ТА 2 мая после капитуляции немцев, у рейхстага.

Сопротивление противника было действительно серьезным, и танки вынуждены были искать слабые места в его обороне. Вот почему иногда действия танков и были медленными и не всегда удачными.