Русский батальон

Утренняя заря – встреча ночи с днем. Спустившись в столовую, чтобы пораньше позавтракать, Ханна Брувер увидела там его. На лице написана усталость от долгого ночного патрулирования, разочарование…

– Привет, Ханна, – сказал Санмартин и машинально взглянул на часы. – Вот жду, когда Ханс вернется. Я не думал, что ты придешь. – Он взял чашку кофе.

Ханна не дала своему рассеянному другу положить соль в напиток и поджала губы.

– Мне говорили, что Ханс сопровождает конвой… – начала она было. Потом всмотрелась в лицо Санмартина. – Вижу, трудное выдалось дежурство.

– Нормальное. Чем плохо: ходишь и ждешь на каждом шагу, что в тебя выстрелят. Даже если ноги гудят. – Санмартин закрыл и снова открыл глаза. Он понял, что Ханна ему не верит. – Подальше, возле рудников Мариенталя, они сеют травы, разводят овец, у них там пастбища. Ой, какая это все глупость! – добавил он сонным голосом.

– Не понимаю.

Он встряхнул головой, чтобы сбросить сон.

– Папоротниковое дерево – это не древесина, оно не терпит сухости, держится на осмотическом давлении. Когда же воды не хватает, обмякает и погибает. Там, где они нарушили лесное прикрытие почвы, вода уходит, растения и животные исчезают, а овцы переводят все, что осталось на месте прежних растений. – Он открыл глаза. – Ты что-то с волосами сделала?

– Нет, – ответила она и, чтобы заполнить паузу, добавила: – Жаль, но я никогда об этом всерьез не думала. Считала, что растения и животные здесь очень похожи на земные.

Санмартин открыл глаза.

– В некотором роде, – согласился он. – Эволюционное сближение. Что работает на Земле, работает и здесь. Но пастбищное овцеводство здесь функционирует иначе.

– И ты переживаешь по этому поводу.

Работа с детьми привила Ханне Брувер прямоту. Ее манера общения резко отличалась от изворотливости и уклончивости остальных местных деятелей. Санмартин снова открыл глаза. Чашка с кофе стояла у него на коленях; он старался не уронить ее.

– А рудники? – продолжил Санмартин. – Они разворачивают изнутри горы и обезвоживают их. Руда дает два с половиной процента ниобия, остальное идет в горы отвалов, образуются сточные водоемы.

Он почувствовал, что она положила ему руку на плечо, и рассеянно взял ее.

– Поступает новая вода из рудников, пруды переполняются и разливаются. Все вокруг обезображивается километр за километром. – Санмартин усилием воли заставлял свой мозг работать. – Но самое мерзкое – все отворачиваются и молчат.

– Я думаю, что люди стараются действовать по привычным схемам, – сказала Ханна, делая вид, что не понимает смысла сказанного.

Санмартин снова сомкнул веки.

– Мы проходили мимо места, где был когда-то Новый Сион. Здесь коммандос из Ботавиля крестили этих… Загоняли в железные сараи, обливали спиртом и бросали факел…

Ханна взяла его за руку. Она сознавала, что он находится на пределе своих сил, раз старается выглядеть циничным.

– Рауль, пожалуйста, иди поспи, – нежным голосом посоветовала она ему. – Я дождусь Ханса и скажу ему.

Каша отвернулась, чтобы не мешать.

Конвой Кольдеве покинул Боксбург по плану. Сидя рядом с ним, Уборевич покачал головой.

– Аппарат надежности категории «А», – произнес он, стараясь выжать максимум возможного из кондиционера воздуха.

– Все равно лучше, чем дышать здешним воздухом, – удрученно отозвался Кольдеве и взглянул в окно на завод по производству аммиака, выросший на месте полей, где сеяли амарант и бурно произрастала сахарная свекла.

До дня «В» – высадки – путем реакции водорода и азота в присутствии катализатора завод получал огромное количество безводного аммиака для нужд фермеров, и большая часть его оказалась уничтоженной дождями. Безводный аммиак так же легко превратить в азотную кислоту, как и в удобрение, а азотная кислота может быть основой для целого ряда отличных взрывчатых веществ.

– Как думаешь, насколько мы вырвались вперед? – спросил Кольдеве.

– Километра на два – два с половиной, – после секундного размышления ответил Уборевич.

По правой стороне дороги вплоть до горизонта тянулись плантации эвфорбии, из сока которой получали углеводороды, а после переработки – синтетику и пластик. Запасы бензина еще не доставили. Хотя по сравнению с ним этиловый спирт дает лишь семьдесят процентов килокалорий, при двойном сжигании он весьма эффективен.

– Лучше бы три… А что, эта штука быстрее не может шевелиться?

– Если любишь быструю езду, в следующий раз доверь реквизицию транспорта мне, – предложил Уборевич, но Кольдеве пропустил это замечание мимо ушей.

Через несколько минут Уборевич, как принято в пехоте, завел разговор о своих похождениях в Йоханнесбурге. Тот, кто уже слышал эту историю, непременно заметил бы, что с каждым разом она обрастала все более невероятными деталями.

– Надо убрать ту машину с пути, – прервал его излияния Кольдеве, разглядывая белый пикап, появившийся впереди.

Уборевич почему-то ничего не ответил, сделав вид, что поглощен управлением машиной.