Русский батальон

– Благодарю вас, сэр, – сказал Верещагин и легко похлопал Матти Харьяло по руке.

Ретталья проводил их в коридор.

– Высадкой займется штаб бригады. Они в этом деле немного новички. Я покажу вам тут все и познакомлю со штабными, – сказал он и добавил с обезоруживающей искренностью: – Хотя Совет по опеке принял устав «ЮСС» недействительным, корпорации разрешено оставить в силе положение соглашения с бурами, что наводит на смутные подозрения. Возможно, скоро будет введено прямое имперское правление. «ЮСС» четко не определила своих целей, а Совет по опеке не стал навязывать своих рекомендаций. Я определенно думаю, что вы понравитесь Ли. Он очень проницателен, все остро схватывает. Конечно, адмирал никогда не имел дело с боевыми частями и не участвовал в разработке операций. Для него Зейд-Афри-ка – это прежде всего политическая проблема.

– Все ясно, – заключил Верещагин.

Верещагин сделал паузу и окинул взглядом семерых собравшихся по его распоряжению в крошечной каюте корабля, отделанной полированной фанерой.

В углу примостился Лев Евтушенко из разведвзвода. Рядом с ним сидели Малинин, Харьяло и командиры рот верещагинского батальона: задумчивый майор Петр Коломейцев по прозвищу Полярник; капитан Тихару Ёсида – дилетант в деле, которое требовало хладнокровных и решительных профессионалов; бледный и болезненный на вид Санмартин и костлявый, как скелет, Пауль Хенке – Палач.

Харьяло протянул руку и включил свою «волшебную» карту.

– Корвет «Ахиллес» передал нам три помеченных на карте коридора над материком. Весь Акаси разбит на квадраты по сто гектаров для обеспечения огневой поддержки. Ответственный – батальонный сержант. – Харьяло окрасил квадрат и увеличил его. – Общая ситуация. Когда-то «Юнайтед-Стил стандард» были выданы права на это место. Единственное, что могло привлечь контору типа «ЮСС» в такой заброшенный свинарник на краю света, – это радиоактивные металлы. Компания пыталась разрабатывать рудники с помощью завезенной рабочей силы и усеяла здешние места трупами. – Он остановился, чтобы сделать глоток остывшего чая. – Когда эта затея провалилась, – продолжал Харьяло, промочив горло, – они стали умнее и привезли африканеров, то есть буров, но и с ними потерпели неудачу. И тогда «ЮСС» заселила южную часть Акаси скотоводами. Они стали называть их ранчерами, или ковбоями. Потом они оказали им медвежью услугу – подбросили наемников, так что ребята стали враждовать и с бурами, и друг с другом. А «ЮСС» потеряла контроль над ситуацией. Это было шесть местных лет назад, а до этого компания снабжала оружием три или четыре группировки, не меньше. «ЮСС» стала заискивать перед местной ассамблеей, а ассамблея обратилась к нам. – Харьяло перевел дыхание. – Теперь об объектах. Космопорт расположен здесь, где сходятся реки Вааль и Кровавая. В двадцати километрах к северу находится первая из трех горных цепей, протянувшихся с юга на север, – Драконовы, Ураганные и Хмурые горы. Драконовы горы вдаются на востоке в море в виде полуострова, заканчивающегося мысом Паарль. – Он высветил середину полуострова. – Главный производственный Комплекс «ЮСС» находится вот тут, на ответвлении от магистрали Йоханнесбург – Претория. В семи километрах от берега находится океанская энергетическая установка, которая вырабатывает электроэнергию для всех и вся с помощью разницы температур, используя низкую температуру придонного слоя. Это и есть наши цели на первый день. Нужно сохранить их в целости, особенно топливно-спиртовое предприятие, которое расположено отдельно на южной стороне Комплекса. Иначе мы не оберемся хлопот. – Он махнул рукой, и на экране появились три больших зеленых пятна. – А эти три объекта, главные населенные пункты африканеров, надо взять на вторые сутки. В Претории живут рабочие с Комплекса, это в одиннадцати километрах к юго-западу от него, на равнине. Йоханнесбург – центр горнорудных работ, расположен на северо-западе, в центре Драконовых гор. Блумфонтейн ближе к западу, на возвышенности. Вокруг него во все стороны расходятся сельскохозяйственные общины. Порт на реке, Каапстад, не наша цель. Пусть здесь потеют другие.

Иллюстрируя свои выкладки, Харьяло поочередно высвечивал отдельные районы изумрудно-зеленым цветом.

Ёсида несколько раз шаркнул ногами под столом. Несмотря на постоянный легкий гул двигателей, этот шум раздражал. Харьяло недовольно взглянул на Ёсиду. Лицо капитана осталось бесстрастным, но затылок заметно покраснел.

– Мы ведь не собираемся сидеть там и ждать, что через день-два придет команда сворачиваться! – сказал Харьяло, поворачиваясь спиной к Ёсиде.

– А через три? – спросил Евтушенко. Харьяло хмыкнул.