Русский Бокондо

— Не знаю. Первый вариант телеграммы был обычной просьбой установить личность, но внезапно появился этот ботаник — мистер Каупервуд! Устроил начальнику связи такой скандал, что тому стало плохо, а потом сам переписал телеграмму и лично закодировал текст новым шифром.

— У вас что здесь, не только телеграфисты, но и шифровальщики свои?

— Не только здесь, так что скоро узнаем и новый шифр. Но людей мало, очень мало. Бережем их. Поэтому сегодня вечером тебя у восточных ворот в Ботанический сад будет ожидать Алан ван дер Кемп. Скажешь ему пароль: «Вам нужен механик? Умею чинить швейные машинки».

— Зачем же пароль? Он меня и так узнает.

— Нет, ты обязательно измени внешность. Кроме того, рядом с ним могут быть посторонние люди. Раз тебя так откровенно преследуют, значит, боятся упустить и могут взять в любую минуту. Обычно аресты происходят по ночам, чтобы не привлекать внимания, но в случае с тобой могут поступить иначе. Очень бы не хотелось, чтобы ты оказался в руках английской военной разведки.

— Спасибо, Том. Когда теперь увидимся?

— Спасибо и тебе. Помог нам и нашему делу. Особая благодарность за ботаника, если бы он в твоем деле сам не раскрылся, не скоро бы мы поняли, что он за птица. — Том крепко пожал руку Николая. — Если поживешь еще в нашей стране, то увидимся. Или твое начальство отдаст другой приказ?

Николай был тронут, неожиданно для самого что-то запершило в горле. Ну, да из соседнего печатного цеха так воняло краской, что дух захватывало. Эх служба, даже и при расставании товарищу сказать всего нельзя. Усмехнулся.

— Никому не сообщай, но в газете можешь напечатать, что, согласно достоверной информации, полученной из неофициального источника, доблестные лондонские рыцари плаща и кинжала напали в Кейптауне на след аргентинской разведки и сорвали ее попытки воспрепятствовать плаванию британских судов вокруг мыса Горн.

— Ну как ты можешь шутить в такое время!

— Не беспокойся, старина. Я профессионал. Бог даст еще увидимся!

Из редакции, в сопровождении нового соглядатая, Николай отправился домой. Велел Макубате закладывать коляску, повару объявил, что к ужину ждет гостей, заказал блюда. В кабинете проверил, не осталось ли чего лишнего, в спальне подошел к висевшей на окне клетке с двумя зелеными попугайчиками. Открыл дверцу и выпустил одного из них, Пра- каш поймет как надо. Сам же присел перед дорогой, перекрестился. В этот дом уже не придется возвращаться…

Поехали по магазинам, накупили всего, так что стоявшая в коляске корзина наполнилась с верхом. Следом неотступно следовали спутники, но уже не пешком, тоже раздобыли коляску. Их заметил и Макубата и, когда грузили очередные покупки, совершил неслыханную дерзость, коснулся руки хозяина, сделал страшные глаза.

— Успокойся, я тоже их вижу. Это вроде ваших «духов мертвых гиен», только кожа у них белая. Лучше скажи мне, ты деньги на выкуп невесты уже накопил?

— Деньги собрал, но еще нужны подарки для нашего индуна[20], старейшин, родителей невесты и…

— О’кэй, хватит. Эту коляску и лошадь оставишь себе, как мой подарок к свадьбе. Помолчи, радоваться будешь потом. Сейчас слушай, что ты должен сделать. — Николай кратко объяснил задачу и добавил: — Поворачивай к «Фанданго».

— О, хозяин! — восхищенно прошептал Макубата. — Воистину, ты не только разрываешь тех, кто приближается к тебе! Ты хитер и храбр, как кцаижана[21], который душит змей в их собственных норах!

Одноэтажное заведение «Фанданго» содержалось многочисленной семьей шумных португальцев и стояло на краю торговой площади. Место было бойкое, с одной стороны портовые доки, с другой кварталы, густо населенные африканцами, индийцами, китайцами и прочим цветным людом. Городские власти не обременяли себя заботой о благоустройстве этой окраины, и мостовая кончалась как раз у порога заведения. На противоположной стороне улицы уже начинались ряды жалких лавочек, кучи мусора и вонючие сточные канавы. Считалось, что это самая крайняя точка, где белый человек может выпить пива, не унижая своего достоинства и не рискуя подцепить холеру или еще что-нибудь похуже. Но приказчики солидных компаний частенько наведывались на эту площадь, где среди полуголодных оборванцев всегда можно было быстро и дешево нанять грузчиков и землекопов.

Николай зашел в заведение, заказал выпивку. Из окна наблюдал, как коляска преследователей встала поодаль. Тем временем Макубата подозвал одного из парней с противоположной стороны улицы и велел ему выгрузить на мостовую ящик с пивом. Обернутые серебряной фольгой горлышки бутылок ярко блеснули под солнцем, привлекли всеобщее внимание.

После этого Макубата завел с парнем неторопливый разговор. На раскаленной улице никакого движения, только люди и лошади лениво отмахивались от бесчисленных назойливых мух. Наступила сонная тишина, смолкла даже крикливая супруга хозяина «Фанданго».

Первым не выдержал лейтенант Фиц-Оуэн. Передал вожжи напарнику и решительно зашагал к заведению. Теперь вся улица с интересом рассматривала пестрые носки белого господина. Однако далеко ему пройти не удалось.