Русский эксперимент

П: Давай, посмотрим на нашу проблему вот еще с какой точки зрения. Возьмем человека. Его мозг развился как орган тела, в интересах самосохранения тела. Но потом произошло оборачивание зависимости: мозг стал хозяином тела, а тело стало слугой, органом самосохранения мозга. Коммунистическое общество есть социо-биологический организм. В нем власть складывается как мозг, как орган его самосохранения в качестве органического целого. Но в силу исторически данных условий России, произошло аналогичное оборачивание зависимости между мозгом и телом общества: власть стала хозяином тела общества, а тело — сферой ее жизни, пьедесталом, органом ее самосохранения. Это произошло потому, что власть (я имею в виду власть политическую, конечно) не имела никаких серьезных конкурентов в борьбе за обладание телом общества и не встречала серьезного сопротивления со стороны прочих клеток, органов, тканей социального организма. Так произошло не в первый раз в русской истории. Вспомни, как перевернулось отношение общества и князей с их дружинами на заре нашей истории!

Ф: В результате проблемы власти и ее функционирования стали в нашей истории главными вообще.

П: История России была по преимуществу историей государственности, как я уже говорил не раз. А коммунистическая революция довела этот процесс до логического конца, отбросив прочие факторы, и прежде всего — частную собственность и классы собственников. Произошло историческое совпадение двух различных процессов: формирование коммунистического социального строя снизу и превращение государства в неограниченного властелина человеческого объединения сверху. История не дала материала для суждений о том, было ли возможно первое без второго вообще.

Ф: Зато она дала в изобилии примеры возможности второго без первого! И то, что у нас происходит, есть пример тому!

П: Верно! Помнишь, я говорил: разрушением коммунизма будет не автоматическое установление западного типа общественного устройства, а буйство коммунальности без сдерживающих ограничений, которые привносил коммунизм. Общество превратилось в среду, в которой стала разыгрываться драма власти как таковой, уже без ее коммунистических одеяний, масок, декораций.

Ф: И каков же был сюжет этой драмы?

П: Система власти современного большого общества есть совокупность огромного числа людей, учреждений, организаций. Она сама есть своего рода общество в обществе. В ее жизнедеятельности надо различать два аспекта — внутренний и внешний.

Первый касается отношений людей и учреждений внутри системы как таковой, второй — ее взаимоотношений с подвластным обществом. Как в том, так и в другом есть свои законы и правила поведения, причем — они различны и во многом несовместимы, враждебны. Урегулирование их есть сложный процесс, полный конфликтов, как и всякий сложный жизненный процесс.

Все люди в системе власти должны считаться с правилами поведения в первом (внутреннем) аспекте. Вместе с тем, система в целом и ее представители должны считаться с правилами действия во втором (внешнем) аспекте. Не все вовлеченные в систему лица, а какая-то их часть. Система в целом — это тоже некоторая часть участников власти, представляющая и олицетворяющая ее как целое (высшая власть на всех уровнях). Эти лица во втором аспекте должны знать подвластное общество, действовать с учетом его свойств, что очевидно. Власть на бумаге может принимать любые решения, издавать любые законы, но то, как эти решения и законы будут выполняться в реальности, зависит от характера исполняющего их подвластного общества.

Ф: Что тоже очевидно.

П: Очевидно теоретически. Но далеко не всегда исполнимо практически. Во-первых, понимать подвластное общество не так-то просто. Власть вообще может иметь неверное представление о нем и действовать, не считаясь с реальностью в силу неведения, плохой информированности, глупости. Во-вторых, власть не может принимать решения с учетом свойств подвластного общества вследствие причин внутреннего (для нее) порядка, например — вследствие борьбы группировок.

Ф: В нашем случае, очевидно, сработало и то и другое.

П: Да. Теперь вспомни, что мы говорили в начале беседы о положении власти в нашем обществе! В этом положении для людей, занятых в системе власти и вступающих в нее, главным становятся правила их поведения в самой этой системе как в особой среде, независимо от отношения ее к подвластному обществу. Дело по управлению обществом становится лишь средством удовлетворения их личных и групповых интересов. Вступает в силу закон: если работнику власти нужно выбирать одно из двух — интересы общества в ущерб себе или личные интересы в ущерб обществу, то он, как правило, выбирает второе. Исключения бывают редко, да и то в силу каких-то обстоятельств, а не в силу принципиальной установки.

Ф: И это — норма?!