Русский флот и внешняя политика Петра I

Петр всегда с тех пор с гордостью вспоминал, как ему между Копенгагеном и Борнгольмом в 1716 г. привелось командовать в качестве первого флагмана четырьмя первоклассными флотами: русским, английским, датским и голландским. В честь этого события даже была «выбита медаль, на одной стороне которой находилось изображение бюста государя, а на другой Нептун (бог моря - Е. Т.) на колеснице, с русским штандартом и тремя союзными флагами. На этой же стороне медали была подпись: «Владычествует четырьмя. При Борнгольме»⁶.

Итак, сын «тишайшего» Алексея Михайловича, еще не столь давно лишь понаслышке знавший, что на свете есть море, ныне «командовал четырьмя флотами», а своим собственным флотом держал в страхе врагов и оказывал могущественное давление на все прибрежные страны Балтики. Россия наглядно для всех становилась в ряд великих европейских морских держав.

5 августа 1716 г. соединенный русско-английско-датско-голландский флот вышел из Копенгагена к Борнгольму под верховной командой Петра. Во флоте числилось свыше 70 линейных кораблей и фрегатов и несколько сот транспортов. Целью похода было защитить торговые суда от возможного нападения шведских кораблей.

Русская эскадра по качеству судов, силе артиллерии и общей боеспособности не уступала английской и бесспорно превосходила датскую и голландскую. Первый флагман - верховный командир всей этой великой соединенной армады «Петр Михайлов», мастеровой амстердамской верфи, - шел впереди на своем превосходном корабле «Ингерманландия». Россия тут как бы символизировала все значение, какое она в такой невероятно короткий срок приобрела на Балтийском море.

8 августа соединенный флот прибыл к Борнгольму. Ввиду того, что, как донесла разведка, шведский флот находился в Карлсконе, было решено от Борнгольма в русские порты отправить торговые суда под охраной лишь 11 английских и голландских кораблей. 14 августа Петр спустил свой штандарт и с отрядом из четырех кораблей отправился в Копенгаген, где его присутствие было крайне необходимо, так как готовилась операция высадки десанта на шведские берега.

Высадка в Швеции в 1716 г. все же не состоялась. Хотя у союзников в общем было приготовлено десантных войск 52 тысячи человек, но разведка убедила Петра в существовании очень сильных укреплений по всему берегу, где предположено было высадиться. Карл XII с не очень большой, но хорошо подготовленной и вооруженной армией ждал нашествия и готовил отчаянную оборону. Между союзниками к тому же существовали большие разногласия. Датский король, подстрекаемый против Петра ганноверским посланником Бернсдорфом, стал опасаться за безопасность своей столицы, где находились русский флот и русские войска, и заботился только о скорейшем их удалении. При таких обстоятельствах Петр решил отказаться от десанта.

ГЛАВА 9

Со всех сторон английское правительство получало в 1716 г. достоверные сведения о быстром росте экономического и политического значения России на Балтийском море. Резюме этой недоступной нам переписки английских торговых и политических агентов, хранящейся в английских архивах, дает нашедший эти донесения и впервые о них сообщивший Чэнс в своей специальной монографии о Георге I в следующих словах: «В Англии ревность (jealousy) к могуществу Петра быстро возрастала, так как русское владычество на Балтике угрожало стать для британской торговли хуже, чем было шведское. С каждым днем становилось все более очевидным, что главной целью военных предприятий Петра было споспешествовать экономическому развитию его новой (sic - Е. Т.) империи. В 1716 г. Стэнгоп направил из Дании в Лондон длинный доклад о мерах, предпринимаемых в России для расширения русской торговли. В рапорте говорилось о ввозе (в Россию - Е. Т.) сотен французских и голландских мастеров и рабочих, о приготовлении руководств по всякого рода научным предметам, об организации регулярных караванов в Персию, Астрахань, Монголию и Китайскую Татарию, о соединении каналами Балтийского моря с Волгой и Белым морем». Стэнгоп писал далее, что русские, овладев Балтийским морем, заведут по-старому торговлю через Любек и другие германские порты «к ущербу для британской торговли». А эта русская торговля «воскресит соперничество старой Ганзы» (с Англией). Что же было делать? Начинать войну против России? Стэнгоп считал, что этого делать пока не следует, ибо русские владеют кораблестроительными материалами (naval stores) и без них Англии не обойтись. Зато статс-секретарь по иностранным делам виконт Чарлз Таунсенд был настроен менее миролюбиво. Если царь в самом деле намерен сделаться хозяином всего Балтийского моря, то нужно пустить в ход самые сильные меры, чтобы предотвратить это. Таунсенд видел в действиях Петра выполнение давно задуманного плана захвата Балтийского побережья, и хорошее доказательство тому - «мекленбургский брак» (Екатерины Ивановны с герцогом Мекленбург-Шверинским).¹