Русский фронт, 1914 – 1917 годы

⁴¹ В современной историографии общее количество русских военнопленных в германских лагерях в 1918 г. оценивается уже в 1.5 млн человек. Однако в конце 1917 г., по данным германского Генштаба, их было все-таки 1.2 млн. См.: Нагорная О. С. Указ. соч. С. 9, 129.

⁴² Немецкие контрольные органы порой вынуждены были привлекать к ответственности охранников, работодателей, обывателей и особенно женщин за чересчур сочувственное отношение к военнопленным, приводившее к различным нарушениям режима и даже к содействию побегам со стороны немцев. См.: Нагорная О. С. Указ. соч. С. 135–136, 140–146.

⁴³ Например, П. Гинденбург позволял себе такие высказывания: «Русская пехота постепенно заявляет всюду, что она больше сражаться не будет, но она же по своей тупости (выделено мной. — Л. Л.) остается в окопах». См.: Гинденбург П. Указ. соч. С. 47.

⁴⁴ Тирпиц утверждал, что русских и немцев заставили истреблять друг друга коварные англичане. См.: Тирпиц А. Указ. соч. С. 270. В. Балк последовательно утверждал, что русских солдат в атаку гнали нагайками, к недоумению советского переводчика. См.: Балк В. Развитие тактики в мировую войну. С. 139–141.

⁴⁵ См., напр.: Hinz U. Die deutschen,Barbaren’… S. 357–359.

⁴⁶ «…Россия не имеет выраженного мировоззрения. Лишь некоторую враждебную предубежденность, особенно в придворных кругах и у высшей буржуазии, которая была вызвана, скорее, неудачной политикой Германии. У традиционной дружбы Германии и России было еще много приверженцев. Огромная масса народа была индифферентна, так что Россия вступила в войну без внутреннего порыва, без руководящей идеи, будучи в действительности жертвой англо-французских интриг и подкупа. Это несчастье, что народ, столь близкий к немцам своим благородством и добротой, силой и жертвенностью, что, конечно, требует важной культурной миссии, оказался им враждебен». Bauer М. Der Große Krieg… S. 289.

⁴⁷ См.: Нагорная О. С. Указ. соч. С. 34–35.

⁴⁸ Своеобразной вершиной подобных акций стало переданное через американское посольство в Вене уведомление российского МИД от 14 ноября 1916 г., что в связи с плохим обращением с русскими военнопленными Россия не будет считать себя связанной Гаагской конвенцией по отношению к военнопленным Центральных держав. См.: Wurzer G. Die Kriegsgefangene der Mittelmächte in Rußland. S. 19.

⁴⁹ M. Гофман писал в январе 1916 г.: «В лагерях для военнопленных нет ни одного лишнего рта. Все трудоспособные военнопленные работают, а отовсюду поступают к нам требования: давайте военнопленных, нам нужны еще батальоны военнопленных». Гофман М. Записки и дневники… С. 191.

⁵⁰ Об использовании труда военнопленных, например, в Саратовской губернии, см.: Калякина А. В. Под охраной русского великодушия. Военнопленные Первой мировой войны в Саратовском Поволжье 1914–1922. М., 2014. Так, хорошо информированный полковник Хауз в январе 1916 г. писал, что прусские юнкера не хотят мира, так как у них за 6 центов трудятся русские военнопленные, а до войны работникам приходилось платить по 75–80 центов в день. См.: Архив полковника Хауза. Т. 1. С. 360.

⁵¹ О исследованиях национального, религиозного и расового состава солдат российской армии в Германии см.: Нагорная О. С. Указ. соч. С. 149–151.

⁵² Подр. см.: Греков Б. И. Национальный аспект внешней политики Германии в годы Первой мировой войны (Лига нерусских народов России) // Первая мировая война: Пролог XX века / Сб. стат. Отв. ред.

А. В. Мальков. М., 1998. С. 419–432.

⁵³ Не считая известных в Европе «финского», «польского» и «еврейского» вопросов. См.: Сергеев Е. Ю. Иная земля, иное небо… С. 184–195.

⁵⁴ Liulevicius V.G. Op. cit. P. 7.

⁵⁵ См.: Нагорная О. С. Указ. соч. С. 149–150.

⁵⁶ Baranowski S. Nazi Empire: German Colonialism and Imperialism from Bismarck to Hitler. Cambridge, 2010. P. 90.

⁵⁷ В этом обвиняли и ревность к победам на Востоке Фалькенгайна, и чрезмерную скупость на повышения военного кабинета, возможно, это было искусственно раздутой интригой дуумвирата против Фалькенгайна, специально подчеркивавшего нежелания главы 2-го ОХЛ идти навстречу исправно посылаемым представлениям. «Фалькенгайн, persona gratissima у кайзера, кажется, смотрел на фигуру народного героя Гинденбурга не без ревности. Поэтому он отказывал во многих запросах Обер Оста… Мое представление об особом награждении генералов Сурэна, фон Штаабса и барона фон Тумба… было также отклонено военным кабинетом, что я считал несправедливым по сравнению с другими свершениями, однако это объяснялось недооценкой подвигов на востоке вообще. В связи с этим мы имели слишком мало повышений». Gallwitz М. V. Meine Führertätigkeit. S. 256.

⁵⁸ См.: Cron Н. Geschichte des Deutschen Heeres. S. 7.