Русский фронтир

Юкагир только почмокал губами и чуть покивал головой, после чего Раджив посчитал, что пришло самое время переходить к расспросам. Он подумал, что спутники проголодались, но у него из еды ничего не было, кроме питательных таблеток и еще саморазогревающихся банок с чаем и кофе, которые он обнаружил в багажном отделении машины. Он протянул все это своим гостям. Юкагиры тактично не стали отказываться от угощения, видимо, боясь отказом оскорбить Раджива. Еда им явно не нравилась, да и кому она может понравиться, но за трапезой беседа как-то сама собой наконец-то наладилась.

Следователь так ею увлекся, так много интересного для себя узнал, что и не сразу заметил, как машина остановилась и больше уже не двигалась. Это могло случиться по многим причинам. Машина могла сломаться, или она отчаялась пробраться через буреломы и дальше придется ехать на упряжках с мехароботами. Но всем этим страхам, к счастью для Раджива, не суждено было сбыться. Зеленый пульсирующий кружок на навигаторе, обозначавший местоположение микроавтобуса, показывал, что они достигли конечной точки маршрута.

Их по-прежнему окружала угрожающая темнота. Радживу не хотелось выбираться из машины. Он поежился, когда дверь уехала в сторону, а на него пахнуло таким морозом, что лицо вмиг окаменело, а на губах застыли слова.

На снегу виднелись цепочки крохотных следов.

– Писцы, – пояснил Одулок.

– Писцы, – согласился Раджив. Вообще-то он не мог отличить следы писцов от следов лисиц. Разве что, увидев на снегу следы медведя, догадался бы, что это точно не писец или лиса, потому что отпечатки лап были бы слишком большими и глубокими.

Раджив чувствовал себя ничем не лучше космонавта на космической станции, которому предстояло выйти в открытый космос. Впору было привязывать к поясу какую-нибудь веревку, страховочный фал, чтобы не заблудиться в этой темноте, а пока он так малодушничал, первыми из машины выскочили мехароботы.

«Вот поэтому в космос отправляют таких, как Ракеша Шарма, а меня даже не взяли в отряд космонавтов», – с грустью подумал Раджив.

Снег был настолько глубоким, что на поверхности торчали только головы мехароботов, как перископы подводных лодок, бороздивших пенный океан. Настоящие собаки быстро выбились бы из сил, но зарядки мехароботов хватит, чтобы вытоптать весь снег в округе. Похоже, они именно этим и занимались, а не попусту носились друг за дружкой.

Свет фар выхватывал из темноты почти засыпанную снегом красную палатку. Она чуть покосилась, опала, как воздушный шар, лишившийся части своего воздуха, из чего можно было сделать вывод, что палатка потеряла герметичность и сейчас забита снегом. Немудрено. Чтобы добраться до Долгопольцева, песцам пришлось прогрызать в стенках дыры.

Раджив ступил на вытоптанную мехароботами дорожку, дошел до палатки, нагнулся, раздвинул входной клапан, заглянул внутрь. Его тело перекрывало свет фар, тень мешала поискам. Внутри палатки образовался приличный слой снега, который успел уже немного слежаться, и, чтобы его разгрести, придется изрядно потрудиться. На его взгляд, палатка была слишком большой для одного путешественника. В Бомбее в комнатах такого размера умещается по пять человек. Они спят, тесно прижавшись друг к дружке. Это неудобно, но в тундре чувствовать теплый бок соседа – куда как приятнее, чем спать в одиночку.

И что там Николай говорил про документы? Что их почему-то не берут с собой, а у Долгопольцева они были.

Из снега торчали краешек ультразвуковой установки, отгонявшей диких зверей, и печка со сковородкой, на которой горкой лежал снег, будто это какое-то угощение, но чтобы его приготовить – надо разжечь огонь. Повсюду валялись разорванные пакеты из-под сушеного мяса и сублимированных овощей. В центре палатки выделалась сглаженная по краям ямка. Здесь, очевидно, и лежало тело.

Мехароботы старательно следовали, заложенной в них программе и изображали любопытных собак. Один из них запихнул в палатку свою тупую физиономию, хотя мог просканировать все, что в ней находилось, не забираясь внутрь. Вести в таких условиях поиски было не очень эффективно.

«Ох, ох», – проклинал Раджив свою судьбу. От неудобной позы у него заломило в пояснице.

Он на коленках вылез из палатки, обернулся, чтобы выяснить – чем там заняты юкагиры, но свет фар слепил его, пришлось прикрыть глаза ладонью и сощуриться. Вдруг свет померк, а Раджив увидел три громадные чуть ли не до небес фигуры, вставшие стеной между ним и машиной. Их лица были черными и какими-то расплывчатыми, точно возле них вилась стая мошкары. Он испугался, что это духи тундры, о которых рассказывали ему юкагиры в машине. Он мог поверить во что угодно. Здесь воздух звенел, точно хрусталь, а за каждым чахлым деревом чудился косматый зверь, который, обхватив когтистыми лапами шершавые стволы, наблюдает за пришельцами. Здесь мир еще чуднее, чем в самых чудных сказках.

– Зачем сейчас мучить себя? – спросил один из духов тундры. – Завтра утром, когда просветлеет, мы тебе здесь все покажем.