Русский фронтир

Они не ехали, а плыли, потому что еще до того, как машина сошла с дороги и поползла по глубокому снегу, Раджив убрал колеса и перевел микроавтобус в режим воздушной подушки.

Юкагиры указали на карте место, где нашли мертвеца. Проехать надо было около сотни километров. Навигатор показывал, что на это уйдет почти два часа. Все молчали. Мехароботы лежали с закрытыми глазами на полу, вытянув лапы, насколько этого позволяло свободное пространство, и положив на них головы.

Встречных машин совсем не было. Большую часть товаров и пассажиров перевозили поезда, упрятанные в туннели, которые местами шли под землей, чтобы не слишком уж нарушать экологический баланс в природе и не перерезать пути миграции диких животных. Раджив слышал истории о том, как звери, чувствуя, что под их ногами что-то гудит, а земля немного вибрирует, останавливались, прислушивались, кое-кто даже пытался рыть землю, скованную вечной мерзлотой, но, конечно, до туннелей никто из них так и не добирался. Иногда туннели все же выходили на поверхность и тогда поезда мчались по прозрачным трубам сверкающими метеорами.

Свет потоками лился из города, поэтому темнота возле купола не ощущалась. Почти дармовой термоядерной энергии хватало и на создание под куполом теплого микроклимата, и на освещение, которое должно было компенсировать жителям Снежинска нехватку солнечных лучей. Ночь в городе наступала гораздо позже, чем за его пределами. Эта энергия питала теплицы, растянувшиеся на десятки километров вокруг города, создавая тем самым некую зеленую зону, где круглый год выращивались овощи и фрукты, которых вполне хватало и почти миллионному Снежинску, и окрестным поселениям.

Когда эти огни остались позади, постепенно растворяясь в темноте, как последние лучи солнца, закатившегося за горизонт, Раджив вдруг ощутил, что находится на корабле, затерянном в бескрайнем и враждебном океане.

За бортом попадались редкие кустики. Где-то они образовывали густые заросли, среди которых укоренились даже чахлые деревца, тянувшиеся ввысь кривоватыми, точно изъеденными артритом, ветками.

Машина, сканируя пространство, объезжала эту поросль стороной, сползала по небольшим горкам и поднималась по их склонам, при этом двигатель начинал урчать сильнее и надсаднее. Из-за этого звука мехароботы делали вид, что просыпаются. Они поднимали тупые морды, смотрели на своих хозяев и ждали пояснений. Юкагиры, успокаивая, хлопали их по бокам и головам.

Раджив боялся смотреть в окна. Во-первых, там почти ничего не было видно, только узкая полоска, украденная у ночи светом фар. А во-вторых, ему казалось, что среди пустоты, затопившей все вокруг, он увидит тени зверей, мчащихся параллельно микроавтобусу.

Чтобы разогнать эти страхи, надо было заговорить с юкагирами, но Раджив, украдкой поглядывая на них, не знал, как к ним подступиться и с чего начать. Юкагиры сидели в обнимку со своими ружьями, совсем как солдаты, отправившиеся на какое-то задание. Он поинтересовался – не сделать ли микроклимат в салоне потеплее, но юкагиров он вполне устраивал, они ведь были в меховых шубах.

– Темная у тебя кожа, – сказал Одулок, оценивающе взглянув на Раджива, будто его впервые увидел. Похоже, он сам был не прочь немного поболтать, но тоже не знал с чего начать. – Я знаю, откуда ты. Я был там у вас. Давно. Еще до вашего референдума.

– А где были? – спросил Раджив.

– Дели, – сказав это, юкагир расстегнул шубу у себя на груди, обнажая сухую кожу, на которой отчетливо виднелся уродливый шрам, похожий на трещину на стекле от камня. – Дели. Вот из-за этого, – юкагир кивнул на шрам, – буду всегда его помнить. Теракт у вас там был. Я закрыл тогда фельдмаршала Данилина. – Раджив только головой покачал. Терактов-то в Индии было много, но он догадался, что Одулок рассказывает о том, что случился, когда в Дели приехала российская официальная делегация. Ее-то и хотели уничтожить террористы, поссорив две страны. У них ничего не вышло. – За это мне дали Героя России, – продолжал Одулок. – Во второй раз уже. В первый-то раз мне его дали за Туркестан, – он замолчал на миг, вероятно, раздумывая, не рассказать ли о том, за что он получил первого Героя, но не стал. – Фельдмаршал в гору потом пошел. Ты слышал, наверное? – Юкагир посмотрел на Раджива. Тот только кивнул. Он очень смутно помнил, что вроде Данилин встал на несколько лет во главе Министерства обороны. – Вот из-за этого мне и сделали детей. Хорошо, что фельдмаршал стал большим человеком, – Одулок посмотрел на дремавших Токера и Аника. – Города у вас красивые, – продолжал юкагир. – Но людей слишком много. Больше, чем в Снежинске. Гораздо больше. Как вы только там живете? Шумно ведь.

– Привыкли, – сказал Раджив. Он чувствовал волнение, потому что раньше и подумать не мог, какой заслуженный человек рядом с ним едет.