Русский гамбит генерала Казанцева

…Помня о неудавшейся попытке боевиков расшатать ситуацию в зоне ответственности Западной группировки, которую возглавлял генерал Шаманов, предпринятой бандой Арби Бараева 3 января, Шаманов предположил, что бандиты рано или поздно попытаются снова выйти из Грозного тем же маршрутом. С целью дезинформации противника в эфир была запущена «деза»: путем ложного радиообмена бандитам внушалась мысль о том, что между подразделениями, блокирующими Грозный, есть бреши, где можно пройти. На стыках между полками до минимума сводилась боевая активность. Вовсю заработала агентурная разведка — она «подсказывала» полевым командирам пути выхода из кольца. Параллельно с этими мероприятиями готовился своеобразный «коридор» для противника. Только теперь на этом пути — вдоль железнодорожного полотна, соединяющего Грозный с Алхан-Калой, боевиков уже ждали мины. В первую ночь из Грозного вышли 200 боевиков. Их пропустили. И те поспешили сообщить остальным, что все хорошо. Чтобы поторопить давно созревших к побегу боевиков, по Грозному нанесли сильнейший огневой удар. И в ожидании выходящих из города бандитов, говоря военным языком, «взвели» минное поле.

Бандиты клюнули на приманку. В ночь с 29 на 30 января остатки боеспособных отрядов попытались прорваться через Старую Сунжу, на стыке между двумя полками. Свыше 600 боевиков устремились в прорыв. На запад бежали даже так называемые восточные амиры — Хункер Исрапилов, Асланбек Большой и Турпалали Атгириев. Вперед себя они пустили животных и людей из числа пленных. Когда под ногами начали рваться мины, было уже не остановиться — сзади подпирала толпа. Многие бандиты погибли тогда на минных полях, многие получили тяжелые ранения, в том числе и известные полевые командиры. Пройдя по минному полю, боевики тут же попали в окружение. В итоге — более 500 убитых только в Алхан-Кале и по пути к ней из Грозного…

Так описывает результаты той спецоперации известный публицист Владислав Шурыгин: «Высоко в ночном небе вдруг вспыхнули ослепительные люстры осветительных снарядов, залив все вокруг нежным погребальным светом. А потом ударили пулеметы. Испуганные, ошарашенные этим светом «волки» приникли было к земле. Но на пустом, лысом берегу им негде было укрыться от света и огня. И тогда они рванулись вперед по руслу реки к спасительной тьме. Свинцовые плети выгрызали в сплошной массе бегущих провалы, распинали, разрывали тела. Но по упавшим мертвым и еще живым неслись вперед уцелевшие, давя, затаптывая бьющихся на снегу раненых. И тут впереди загрохотали сухие, резкие разрывы. Мины!

Вожаки боевиков что-то рявкнули и погнали вперед специально прихваченных для этого пленных, пробивая их телами проход. Тех, кто отказывался, тут же распинали очередями. Но и расстрельщики то и дело мешками валились на снег, прошитые пулями и осколками засады. Огонь становился все более плотным. Заухали артиллерийские разрывы, опустошая, буквально выкашивая «стаю». А проход все еще не был пробит.

Разведка «духов» ошиблась. Поле оказалось намного глубже, чем доложили. Пленные кончились. И тогда вперед рванулись самые преданные вожаку «волки». Они бежали парами. Подрывались, падали на снег, изуродованные, нашпигованные осколками. Хрипели, бились в агонии. А по их следам уже бежали очередные пары. Смерть, бушевавшая за спиной, подгоняла и придавала мужества: «Только бы вырваться, спастись, а потом эти урусы ответят своей кровью за все! За каждого павшего в этой засаде «волка»!» И они пробили-таки проход! Мины кончились.

«Аллах акбар!» — взревели сотни глоток, и «стая» бросилась по проходу, оставив за собой целый вал из мертвых и умирающих.

Адреналин ударил в сердце. Путь свободен! Значит, прав великий Шамиль — Аллах на нашей стороне. И кто еще посмеет усомниться в волчьем везении, интуиции Басаева?! Он все-таки нашел выход из ловушки, нащупал его и вывел за собой своих преданных «волков».

«Аллах акбар!»

И здесь «стая» страшно, с разбега, налетела на новое минное поле, о котором ничего не было известно, а воздух буквально разорвали десятки разрывов снарядов и мин. Они оказались в огненном мешке. Выхода не было. Смерть хозяйничала вокруг. Визжали осколки. Били пулеметы. Рвались мины.

«Аллах акбар!» — буквально взвыли «волки».

Но Милостивый и Милосердный отвернул свой лик от них. Чаша грехов была переполнена, и настало время возмездия. Умирали опытные, взрослые «волки». Скалились, рычали, в последнем броске пытались прорваться к позиции засады, чтобы хоть напоследок забрать с собой кого-нибудь из врагов, но падали на полпути, иссеченные, нашпигованные свинцом. Гибли молодые, едва успевшие вкусить крови «волчата», истерично бросались через поле, надеясь на везение, удачу. И там, разорванные подрывами, разматывали по снегу внутренности, хрипели, сучили ногами. И снег под ними набухал черной кровью.

Смерть работала, как мясник на конвейере, забирая жизни десятками и сотнями.

«Шамиль подорвался!» — эхом пронеслось над толпой.