Русский генофонд на Русской равнине

Для объяснения этой картины вспомним, что современное русское население образовалось при смешении пришлого славянского и автохтонного финно-угорского населения. Славянские племена в течение нескольких веков продвигались с запада на восток, колонизируя Восточно-Европейскую равнину и ассимилируя местные финно-угорские племена. В середине этого процесса, когда славяне достигли территорий, которые являются сейчас серединой русского ареала, смешение было особенно интенсивным. В результате образовался «среднерусский» генофонд, составленный из славянского и финно-угорского компонентов. И на нашей карте как раз в середине ареала мы видим «среднестатистический» русский тип. В конце процесса славянской колонизации, в восточных областях, местное финно-угорское население численно преобладало над пришлым славянским. И на нашей карте на востоке мы видим отличия от «среднестатистического» типа — за счёт преобладания финно-угорского компонента (см. главу 2). А в начале того же процесса, в западных областях, численно преобладало славянское население. И на нашей карте на западе мы видим отличия от «среднестатистического» типа — но теперь за счёт преобладания славянского компонента (см. главу 2). Итак, наша гипотеза: в современном русском генофонде разных территорий видны три фазы славянской колонизации: преобладание на западе славянского, в центре смешанного и на востоке дославянского (в основном финно-угорского) населения.

Эта гипотеза подтверждается тем, что зона «среднестатистического» русского населения соответствует продвижению границ Русского государства (при расширении его пространства) на восток в IX–XI веках — то есть соответствует той зоне, куда передвигались наибольшие массы славянского населения и где можно ожидать наибольшего смешения с финно-угорскими популяциями. Второе подтверждение: западные «ядра» на антропологической карте совпадают с ареалами летописных славянских племён на археологической карте: каждое из западных ядер мы можем сопоставить с конкретным славянским племенем (как подробно описано в главе 2).

Однако это направление «запад«=>восток» так и не стало главным сценарием русского генофонда, не сумело превозмочь различия между севером и югом. Дело, видимо, в том, что при расчёте генетических расстояний мы используем для точки отсчёта «среднестатистические» русские частоты, нивелируя главные различия — между севером и югом. В поле нашего зрения при этом оказывается только среднерусская полоса и юг. На севере же, как мы видели в главе 2, остаются крупные «залежи» дославянского генофонда. В других главах (например, в главе 6) мы видели, что генофонд Русского Севера нельзя рассматривать только как наследство от финно-угров: он часто тяготеет к западным территориям, и скорее всего, к самому древнему палеоевропейскому пласту генофонда Европы. Когда мы сумеем с помощью генетики проследить цепь поколений вплоть до первых основателей европейского генофонда, то, скорее всего, окажется, что этот пласт удалось сохранить не только современным финно-уграм, но и балтам, и славянам.

АНТРОПОЛОГИЯ: КОЖНЫЕ УЗОРЫ

Мы картографировали и другой класс антропологических признаков — дерматоглифические. Они охватывают меньшее число популяций «исконного» русского ареала — 28. И самих признаков меньше — всего 7, но зато это избранники. Эти семь признаков носят звание ведущих: они не коррелируют друг с другом и несут основную информацию о кожных узорах.

«ПРОСТЫЕ» КАРТЫ. Карты отдельных признаков опять оказались разнообразны. Особенно любопытно распространение европеоидно-монголоидного комплекса — это такое сочетание признаков кожных узоров, которое хорошо дифференцирует европеоидные и монголоидные популяции. Мы ожидали, что в русском населении монголоидность будет возрастать с запада на восток. Но нет, на карте вообще не видно никаких закономерностей — то есть в пределах «исконного» русского ареала распределение дер-матоглифического европеоидно-монголоидного комплекса хаотично. Вспомним это, когда в следующем параграфе будем обсуждать, насколько сказалось татарско-монгольское иго на русском генофонде. Мы видим, что признаки кожных узоров голосуют за то, что никак не сказалось.